В мире очень мало частных рыбохозяйственных и морских научно-исследовательских институтов. Все широко известные научные центры, как например Национальная администрация океана и атмосферы (National Oceanic & Atmospheric Organization – NOAA) в США, Исследовательские центры и станции Канадского департамента рыболовства и океана (Department of Fisheries and Oceans), Бергенский институт морских исследований в Норвегии, принадлежат государству. В Японии морские НИИ и биостанции принадлежат либо Министерству сельского хозяйства, лесной промышленности и рыболовства, либо мощным университетам.
Все это не мешает институтам заниматься так называемой хоздоговорной деятельностью. Но основным заказчиком, определяющим политику использования водных биологических ресурсов (ВБР), является государство. В противном случае исследовательские центры станут слугами многих господ, будут обслуживать частные интересы, что может не только быстро привести к деградации самой науки, но и поставить под угрозу долгосрочное или, как сейчас модно говорить, устойчивое использование ВБР, являющееся одной из основ продовольственной безопасности.
Если пресловутая приватизация затевается ради снижения бюджетных расходов, то я не думаю, что частный рыболовный бизнес готов и способен нести такого рода расходы. Посадить же НИИ на «нефтяную иглу» компенсационных выплат ущерба от добычи минерального сырья на шельфе – значит полностью лишить рыбохозяйственную науку остатков ее самостоятельности. Если же при приватизации НИИ основным заказчиком и источником финансовых средств по-прежнему будет оставаться государство, тогда непонятен смысл: ради чего все это затевается?
Другое дело, что сама система рыбохозяйственной науки, как и академической, давно нуждается в реструктуризации и повышении эффективности. Опыт РАН показал, если структура не реформируется – ее реформируют другие! И тут варианты могут быть разные.
NOAA, например, похожа на «гибрид» Росгидромета, Роскосмоса, Росрыболовства и частично – Минприроды, с бюджетом в несколько миллиардов долларов (помимо этого есть еще Агентство по охране окружающей среды). Похожая структура в Канаде, но кроме этого еще создана Канадская рыбохозяйственная исследовательская сеть (Canadian Fisheries Research Network – CFRN), которая включает в себя не только государство, академическую науку, рыбацкие организации, но даже малочисленные народы и НПО. Эта структура занимается рыболовством, морской экологией, аквакультурой, пресными водоемами, оценкой ущерба природе и т. п. Подобным образом устроен голландский институт IMARES, который помимо этого занимается комплексным планированием человеческой деятельности на шельфе, включая строительство портов, морскими перевозками и т. п. У нас нет ни одной структуры, которая бы координировала разного рода морскую деятельность (Морская коллегия не в счет).
Поэтому необходимо провести обсуждение с широкой общественностью этих планов, просчитать последствия такого рода шагов для состояния возобновляемых ресурсов и продовольственной безопасности страны. Вместе с тем надо провести анализ эффективности работы прикладной науки, для чего необходимо выработать соответствующие критерии оценки. Но это тема отдельного серьезного разговора, в котором Всемирный фонд дикой природы (WWF) готов активно участвовать.
Константин Згуровский, координатор морской программы WWF России, кандидат биологических наук, почетный эколог России, член Общественного совета Росрыболовства и Комиссии по рыболовству и аквакультуре РСПП
Fishnews
Август 2013 г.