Сможет ли новый глава Росрыболовства Илья Шестаков оправдать ожидания Кремля
Начало нынешнего года ознаменовалось сменой руководства в Росрыболовстве. Вместо Андрея Крайнего, успевшего зарекомендовать себя реформатором отрасли, ведомство возглавил 35-летний уроженец Санкт-Петербурга Илья Шестаков. Его отец Василий Шестаков - депутат Госдумы, спортивный товарищ Владимира Путина и вице-президент клуба дзюдо "Явара-Нева", чьим соучредителем является Геннадий Тимченко, совладелец крупнейшей рыбопромышленной компании "Русское море". Карьера Ильи Шестакова была удивительно легка: уже в 23 года, после окончания вуза, он стал заместителем начальника управления кредитов "Газпрома", в 2009 г. возглавил ОАО "Российский научно-исследовательский институт сельскохозяйственных приборов", в 2010 г. перебрался в Минсельхоз сразу в кресло замдиректора департамента, быстро стал директором, а потом и замминистра.
Впрочем, карьере Шестакова способствовала и ситуация в рыбном бизнесе, и сложная межведомственная борьба за контроль над ним.
Плохие новости
Росрыболовство - ведомство очень старое, хотя и постоянно меняющее название. Среди всех российских ведомств оно обладает едва ли не самой плохой репутацией. С 1990-х за рыбной отраслью закрепилась репутация "браконьерской", теневой и конфликтной, а за рыбным министерством - реноме рассадника коррупции. В частности, именно с конфликтом вокруг распределения рыбных квот связывают убийство губернатора Магаданской области Валентина Цветкова, застреленного киллерами в 2002 г. Это было единственное в новейшей истории России доказанное убийство губернатора.
Многие чиновники рыбного ведомства получали тюремные сроки. Например, в 2003-2004 гг. за незаконное выделение квот на вылов краба были осуждены зампреды Госкомрыболовства Михаил Дементьев (на 5 лет) и Юрий Москальцов (на 4 года), в 2007 г. экс-зампреда Госкомрыболовства Александра Тугушева осудили на шесть лет за вымогательство взятки.
Многие крупные рыболовные компании контролируются чиновниками. Например, мурманский рыбопромышленный холдинг "Карат" контролирует Александр Тугушев, который, выйдя из мест заключения, продолжил развивать рыбный бизнес. Юрий Москальцов после условного приговора возглавил холдинг "Дальрыба". Известная компания "Ролиз" связана с экс-губернатором Приморского края Сергеем Дарькиным.
В отличие от служащих многих других ведомств, "рыбные кураторы" не скрывают своих доходов и открыто носят дорогие костюмы и часы.
Впрочем, в Кремле и Белом доме регулярно предпринимали жесткие меры, реформируя ведомство и меняя его руководителей. По подсчетам генерального директора "Мурманскпромпроекта" Валентина Балашова (в прошлом руководитель Баренцево-Беломорского территориального управления Росрыболовства), за прошедшие с распада СССР двадцать два года в рыболовном ведомстве сменились десять руководителей, и при этом было двенадцать административных реформ самого ведомства.
В частности, в 1998 г. по инициативе Владимира Путина, тогда начальника контрольного управления президентской администрации, коллегия Госкомрыболовства была полностью расформирована. "Знали бы, чего стоило выполнить только один, первый пункт о расформировании коллегии Госкомрыболовства, - рассказывал будущий президент России. - Я дважды готовил проект документа по этому поводу, отдавал в секретариат президента, и там его дважды теряли. И только когда передал бумагу из рук в руки Борису Николаевичу, решение состоялось". Но ситуацию это не стабилизировало: чехарда с руководителями ведомства продолжилась на фоне уголовных дел, скандалов и "наездов" со стороны правоохранительных органов. Впрочем, руководители ведомства часто избирались не по принципу компетентности, а под влиянием политических обстоятельств.
От Наздратенко и дальше
Первым главой Госкомрыболовства, назначенным в XXI веке, стал экс-губернатор Приморского края Евгений Наздратенко, которого пресса называла самым скандальным губернатором России и для которого министерская должность стала платой за отказ от поста губернатора. При этом Наздратенко помешал премьер-министру Михаилу Касьянову назначить "шефом" рыболовного ведомства своего помощника Александра Моисеева. Длившееся менее трех лет "правление" Наздратенко запомнилось острыми конфликтами главы Госкомрыболовства с его преемником на посту приморского губернатора Сергеем Дарькиным, ранее крупным рыбопромышленником. Наздратенко был недоволен, как Дарькин делил промышленные квоты на вылов рыбы. Как-то Наздратенко обвинил Дарькина в том, что 50% всех квот получили компании, "в доле которых находится губернатор". Впрочем, этот публичный скандал сказался, скорее, на судьбе самого Наздратенко: в итоге его сняли с работы под предлогом нарушений в распределении квот в Приморье и Магаданской области. Короткое время главой ведомства все-таки побыл ставленник Касьянова Александр Моисеев, а затем власти нашли замечательного кандидата, не имеющего отношения ни к морю, ни к рыбе, - Станислава Ильясова, экс-мэра дагестанского города Кизляр, занимавшего посты премьер-министра в Ставропольском крае и Чечне, а затем пост министра по восстановлению Чечни.
Придя в Госкомрыболовство, Станислав Ильясов заявил сотрудникам: "Без причины никого не уволю. Но вы должны бросить лоббировать интересы частных компаний". Поработав некоторое время, Ильясов заявил: "Хозяйство мне досталось незавидное. Недостатка не испытываю только в уголовных делах, заведенных ранее". Он также отметил, что уволить здесь трудно даже уборщицу - у любого человека находятся защитники, и резюмировал: "В рыбной отрасли есть нехорошие моменты. И человек, возглавляющий такое ведомство, чтобы выправить ситуацию, должен обладать бойцовским характером. Размажут за пятнадцать минут, если покажешь слабину: слишком большой зуд у тех, кто хотел бы рулить".
Впрочем, в чем именно проявил "бойцовский характер" совершенно "сухопутный" и плохо знавший нюансы рыбной отрасли Станислав Ильясов, осталось неясным. Эксперты, опрошенные "Ко", признают, что он правильно ставил вопросы развития отрасли, но не сумел продвинуть их решение в жизнь. Большой удачей Станислава Ильясова было то, что он смог доработать свой срок без громких скандалов. Так что увольнение Ильясова после трех лет пребывания на посту главы Росрыболовства было внешне "беспричинным", разве что ему предшествовало представление Генпрокуратуры о нарушениях при распределении биоресурсов на Дальнем Востоке.
На место Ильясова назначили главу Калининградского рыбного порта Андрея Крайнего. Ему первому среди постсоветских руководителей рыбного ведомства было суждено просидеть в этом кресле почти семь лет.
Загадочная карьера
Карьеру Андрея Крайнего трудно объяснить: каким-то образом без всяких промежуточных этапов бывший военный журналист вдруг становится топ-менеджером в коммерческих структурах, а затем внезапно получает крупную государственную должность. Возможно, объяснение этой карьеры можно найти, если сопоставить ее с биографией другого "рыбного" деятеля - Владимира Буркова, врио главы Госкомрыболовства в короткий промежуток между Моисеевым и Ильясовым. Оба они - Крайний и Бурков - окончили факультет журналистики Львовского военно-политического училища, оба работали в военной прессе. Вот только Бурков еще до распада СССР смог перейти из журналистики во внешнюю торговлю, устроившись в фирму "Внешэкономсервис" при Торгово-промышленной палате (ТПП) СССР.
Пока Бурков трудился там, Крайний продолжал работать редактором в "Комсомольской правде". Но вот после того, как Бурков ушел из ТПП и ринулся в самостоятельный бизнес, Крайний вдруг стал главой российско-швейцарского СП "Сокол". И это вяжется с тем фактом, что, по отзывам знавших Буркова, он редко сам руководил собственным бизнесом, предпочитая контролировать наемных менеджеров.
Буркова называют совладельцем ряда таможенных терминалов, включая фигурировавший в уголовных делах по контрабанде терминал "Стройтерминалсервис", якобы находившийся под покровительством МВД. Вообще, Буркову всегда приписывали хорошие связи с правоохранительными органами, и в 1999 г., продав бизнес, он пошел работать в систему исполнения наказаний, возглавив там ГУП "Госресурс", отвечающий за поставки продуктов.
Все это время Крайний руководил различными частными предприятиями, в том числе Балтийским рыбоконсервным заводом. Но вот в 2003 г. Александр Моисеев пригласил Буркова на пост первого зампреда Госкомрыболовства, и в том же году в ту же отрасль перешел и Крайний, возглавив ФГУП "Калининградский морской рыбный порт". Публичная карьера Буркова оборвалась в 2004 г., когда депутаты Госдумы Виктор Илюхин и Геннадий Гудков инициировали запрос, обвиняя Буркова, кроме прочего, в спонсировании президентского предвыборного фонда Михаила Касьянова. Бурков просто исчез: никаких упоминаний о нем в открытых источниках с тех пор нет. Участники рынка вспоминают, что он вроде бы опять занялся таможенным бизнесом. А вот Андрей Крайний продолжил карьеру и в итоге стал преемником Ильясова.
Квоты раздора
Главный вопрос, с которым сталкивается любой глава "рыбного" ведомства, - это вопрос о квотах, то есть об официальных разрешениях рыболовецким компаниям ловить рыбу определенного вида в определенном количестве. Теоретически квоты должны играть роль экологического ограничителя, обеспечивающего воспроизводство биоресурсов. Фактически же они зачастую играют роль "пропуска в море": рыбаки ловят рыбы гораздо больше, чем разрешено квотами, отправляя "теневую" добычу на экспорт и не платя налоги никому. Но, несмотря на это, распределение квот всегда было коррупционным, опасным и зачастую криминальным делом. В начале 2000-х глава Минэкономразвития Герман Греф попытался внедрить распределение части квот на аукционах, поскольку аукцион исключает возможность коррупции. На Грефа ополчилось все профильное сообщество во главе с Евгением Наздратенко и одержало победу, вернув квоты в распоряжение Госкомрыболовства. Однако в конце 2003 г. при Александре Моисееве (возглавлял ведомство после Наздратенко) был введен исторический принцип распределения квот. Суть его заключалась в том, что рыболовецкая компания получает квоту пропорционально тому объему рыбы, который она вылавливала раньше.
Первоначально квоты были установлены на срок пять лет, но при Крайнем, и это считается чуть ли не главной заслугой экс-руководителя Росрыболовства, срок квот был продлен до десяти лет (до 2018 г.).
Исторический принцип имел явные преимущества. Прежде всего он стабилизировал криминальную ситуацию: исчезали поводы для интриг и разборок, все игроки, уже закрепившиеся на рынке, могли существовать на нем и далее. Рыболовецкие компании получили возможность планировать свою деятельность на длительный срок. В то же время исторический принцип усилил проблему "рантье" - компаний, продающих свои квоты. "Крайний обещал решить проблему с компаниями, получившими право добычи (квоты) и торгующими этим правом, но так называемые "рантье" до сих пор успешно продолжают этим заниматься, как будто государство само не может распорядиться своими активами", - констатирует председатель совета директоров Русской пелагической исследовательской компании Олег Братухин.
Самое же главное - исторический принцип ограничил конкуренцию в отрасли и затруднил выход на рынок новых игроков иным способом, кроме как через покупку уже существовавших компаний. Между тем такой потенциальный "новый игрок" был, и очень могущественный - группа компаний "Русское море" Максима Воробьева и Геннадия Тимченко. Именно им в угоду появилась идея, что после 2018 г. распределение квот будет происходить по новому принципу (так называемые "квоты под киль"). То есть прошлые уловы теряют значение, а квоты распределяются пропорционально собственным судам компании.
Идея "квот под киль" соответствовала интересам и "Русского моря", и государства, поскольку она исключала из игры арендованные российскими компаниями иностранные рыболовецкие суда, контролировать которые гораздо труднее. Интересы "Русского моря" совпали с интересами промышленного лобби, желавшего благодаря "квотам под киль" стимулировать отечественное судостроение. Лоббистами принципа "квот под киль" стали Объединенная судостроительная корпорация и министр промышленности и торговли Денис Мансуров. Обсуждающийся уже два десятилетия вопрос об обновлении рыболовецкого флота обрел реальность, в правительстве стали рассматривать проекты судов и обещать рыбакам финансовые льготы и субсидии, но лишь при условии, что суда будут заказаны на отечественных верфях.
Между тем рыбаки уверены, что наши судостроители просто не способны обеспечить их качественным флотом. "Как сегодня объяснить ботанику, что в СССР не строили крупнотоннажные рыболовные суда и что флот создавался на судостроительных предприятиях ГДР, Польши, Югославии или на Украине? Сегодня на самой лучшей в мире российской военной судоверфи не построишь серию современных рыболовных траулеров индивидуально под заказчика, адаптированных к различным районам и объектам промысла - сама верфь для этого не спроектирована", - возмущается Валентин Балашов.
Между тем государство уже потратило сотни миллионов рублей на разработки концептуальных проектов новых рыболовецких судов, и, как отмечает Олег Братухин, в силу странной организации этих работ, когда чиновники, не понимая особенностей разных типов судов, новых технологий, решений и оборудования для рыбаков, сами заказывают эти проекты и сами же их принимают, все разработанные проекты ниже уровня существующих аналогов и потому не востребованы рыбаками.
Удача Крайнего
Многие опрошенные "Ко" эксперты уверены, что Андрей Крайний стал лучшим главой рыболовного ведомства за последние годы. При нем в отрасли произошли реальные подвижки. Наряду с продлением сроков квот к заслугам Крайнего относят еще тот факт, что за время его семилетнего руководства отраслью рыбный бизнес в значительной степени легализовался. Росрыболовство усиленно вело борьбу с неконтролируемым теневым ловом, для чего и организовывало мониторинг судов, и заключило немало соглашений с другими государствами о совместной борьбе с браконьерством. И хотя теневой лов и теневой бизнес остались, цифры легального лова последовательно росли. Официальные объемы экспорта выросли с 2009 г. по 2012 г. с 1,372 до 1,672 млн тонн. "С 2008 г. вылов рыбы растет примерно на 300 000 тонн в год. И уже в 2010 г. был обновлен рекорд 15-летней давности: вылов водных биоресурсов перевалил за 4 млн тонн. В 2011 г. - новый рекорд: 4,2 млн тонн. При этом ежегодный рост производства в рыболовной отрасли превысил 12%, что стало лучшим отраслевым показателем в российской экономике", - констатирует Валентин Балашов.
Впрочем, рост цифр можно трактовать по-разному. "Это, конечно, не связано с деятельностью Росрыболовства, - заявил "Ко" Олег Братухин. - Это было обусловлено ростом запасов промысловых видов рыб в нашей экономической зоне, и прежде всего наиболее массового, основного промыслового запаса - минтая. А это исключительно заслуга природы, и поэтому для Крайнего большая удача, что на период роста запаса пришлось его руководство. Кстати, сегодня этот рост уже прекратился". По словам Олега Братухина, если оценить успехи отрасли с позиции общепринятых в мире критериев - эффективности использования национальных биоресурсов, увеличения обьемов контролируемых ресурсов в Мировом океане, участия в конкурентной борьбе за них и достижения технологического лидерства, - то можно констатировать, что за этот период в лучшую сторону ничего не изменилось. Наше отставание от конкурентов существенно увеличилось. С устаревшим флотом мы по-прежнему ведем нерациональное рыболовство в своей экономической зоне, а в Мировом океане безвозвратно теряем миллионы тонн потенциального вылова. В этом отношении можно вспомнить невыполненное обещание г-на Крайнего, прозвучавшее с трибуны Совета Федераций - вылавливать в открытом океане уже к 2009 году 1,5 млн тонн биоресурсов.
Рыбаки благодарны Крайнему за то, что он пробил для рыболовецких предприятий, в доходах которых доля от реализации уловов или произведенной из них продукции составляет не менее 70%, снижение платы за пользование водными биоресурсами со 100 до 15%.
Но стало ли в Росрыболовстве меньше коррупции? Уголовные дела никуда не делись. Счетная палата сообщала об исчезновении 283 млн руб., выделенных на строительство Дальневосточного научно-исследовательского флота. Деньги на постройку получила компания "Дальморепродукт" знакомого Крайнего Дмитрия Дремлюги, но выполнить не смогла. Хотя в итоге деньги вернулись в бюджет, но сегодня "Дальморепродукт" обанкротился, а Дремлюга скрывается за границей. В 2011 году помощник руководителя ведомства Игорь Бакулин приговорен к трем годам за мошенничество. В том же году за продажу должностей задержан руководитель Северо-Западного территориального управления Росрыболовства Сергей Муравьев. Фигурантом "дела Муравьева" стал и сам Андрей Крайний: якобы он пытался вывести своего подчиненного из-под ответственности.
"Однозначно о коррупции стали больше говорить, - констатирует руководитель проекта "Открытая отрасль" Наталья Сычева. - Тема борьбы с коррупцией в последние годы является ключевой на ежегодных коллегиях Росрыболовства, совещаниях с руководством территориальных органов ФАР и т.п. Например, на декабрьской коллегии в 2013 г. было отмечено, что количество уголовных дел, возбужденных в отношении сотрудников федерального агентства, выросло почти вдвое. Причем многие дела начаты по инициативе самих руководителей подведомственных организаций Росрыболовства. Вместе с тем, перед отставкой Андрей Крайний признал, что минувший год "не стал переломным в борьбе с коррупционными проявлениями в нашем ведомстве".
"Судя по известным телевизионным сюжетам с выбрасыванием чиновниками Росрыболовства из автомобиля коробок с деньгами, аресту руководителей территориальных управлений и помощника самого Крайнего, если ситуация и изменилась, то не очень существенно", - считает Олег Братухин.
Борьба за независимость
При всех своих успехах Андрей Крайний не смог решить главную задачу - повернуть потоки рыбной продукции на внутренний рынок и тем самым дать стимул для развития отечественной рыбоперерабатывающей промышленности. Вполне возможно, что смена руководителей в Росрыболовстве была нужна, чтобы наконец приступить к решению этих задач. "Андрей Анатольевич сделал колоссальный рывок, но, чтобы сделать рывок уже в другом направлении, то есть перестать вылавливать и продавать сырье, а начать его перерабатывать, нужен другой подход, другой человек другого склада", - рассуждает исполнительный директор "Рыбного союза" Сергей Гудков.
Для ухода Крайнего имелись и куда более веские причины. Дело в том, что последние двадцать лет история рыболовного ведомства представляет собой историю его борьбы за независимость от Министерства сельского хозяйства. В середине 1990-х рыболовное ведомство "усохло" до департамента Минсельхоза. В 1998 г. оно смогло стать самостоятельным федеральным ведомством при правительстве и в этом качестве просуществовало до 2004 г. При Станиславе Ильясове оно вновь подчинилось Минсельхозу, а при Крайнем опять напрямую правительству. Крайний развернул систему территориальных органов Росрыболовства, потеснивших Россельхознадзор в плане контроля рыбаков. В значительной степени проводить самостоятельную политику главе Росрыболовства удавалось благодаря поддержке вице-премьера Виктора Зубкова.
В 2008 г. вышел было указ о возврате Росрыболовства Минсельхозу, но его быстро отменили. "Именно он, Крайний, ошалевший от давления на него, ломая все нормы приличия и нарушая субординацию, доказал руководителям страны ошибочность этого решения", - вспоминает Валентин Балашов. Но вот в 2012 г. Крайний опять проиграл, и новый министр сельского хозяйства Николай Федоров стал его начальником. Впрочем, Крайний оставался крайне самостоятельным, и между Росрыболовством и Минсельхозом возникали споры по поводу раздела сфер компетенции. С этого момента Андрей Крайний стал куда менее активен, и к тому же в рамках расследования дела Сергея Муравьева против самого Крайнего было возбуждено уголовное дело по статье "Халатность". Дело закрыли в 2013 г. по истечении срока давности, но стало ясно, что карьера Крайнего клонится к закату. К 2014 г. Николай Федоров смог провести очередную административную реформу, в результате которой руководитель Росрыболовства получил статус заместителя министра сельского хозяйства, то есть стал непосредственным подчиненным Федорова. Для верности кандидатом на пост главы Росрыболовства выбран чиновник Минсельхоза, не имевший отношения к рыболовству.
Таким образом, рыбная отрасль получила опять совершенно постороннего руководителя, которому предстоит решать все ее застарелые проблемы, начиная с запутанной истории обновления флота. Директор Центра политологических исследований Финансового университета при Правительстве РФ Павел Салин считает, что приход Ильи Шестакова связан с начинающимся переделом рыбного рынка и, в частности, с интересами компании "Русское море", к которой имеет отношение Геннадий Тимченко. Нет причин предполагать, что выходец из "питерских" Илья Шестаков начнет чинить препятствия планам "Русского моря", а значит, передел и смена правил игры весьма вероятны.
По мнению Олега Братухина, прежде всего новый глава Росрыболовства должен точно понимать сегодняшние серьезные отраслевые проблемы, требующие выверенных, но неотложных решений. Прежде всего по достижению технологического лидерства нашим рыболовным флотом, что может обеспечить как рациональное, эффективное и бережное рыболовство в собственной экономической зоне с существенным ростом обьемов производства продукции, так и возможность участвовать в конкурентной борьбе за ресурсы открытого океана, и возврат в лидеры мирового рыболовства.
"Развитие глубокой переработки рыбы и морепродуктов в России (чтобы сырье не продавали иностранцам, минуя российские порты) - одна из задач нового главы Росрыболовства, - резюмирует Сергей Гудков. - Еще одна задача - развитие производств по искусственному выращиванию рыбы. В мире половина потребляемой рыбной продукции выращивается искусственно. В РФ этот показатель всего 3% (150 000 тонн), и последние пятнадцать лет он не менялся".
Константин Фрумкин
Данный материал находится по адресу: http://ko.ru/articles/25372 [http://ko.ru/articles/25372]