Развитие отечественной рыбопереработки является одним из важнейших элементов в обеспечении продовольственной безопасности страны и подъеме рыбного хозяйства. О том, какие факторы могут способствовать росту рыбопереработки и какие препятствуют этому, рассказал генеральный директор компании «Южморрыбфлот» Александр Ефремов.
– Сейчас представители власти, сельского
хозяйства и рыбаки заговорили о том, что страна сама в состоянии обеспечить
себя своим продовольствием и ничем не рискует, отказавшись от
импортных продовольственных товаров [http://www.fishnews.ru/rubric/rynok-i-sanktsii/8541]. На Ваш взгляд, это реально, хотя бы в
нашем секторе рыбопереработки?
– Безусловно,
Россия способна обеспечить себя качественной рыбопродукцией собственного
производства. Для этого есть главное – достаточная ресурсная база экологически
чистой рыбы. Есть опыт и традиции производства рыбопродукции, еще сохранились
определенные производственные мощности для ее переработки. Однако в целом
отечественную рыбную отрасль нельзя назвать развитой – мы много лет
экспортируем одну и ту же продукцию с минимальной степенью обработки,
практически не расширяя ее ассортимент и не углубляя степень переработки.
Удивительная ситуация – при уникальной ресурсной базе у российских предприятий
нет ни одного собственного мирового бренда на международном рынке
рыбопродукции! И эту ситуацию нельзя изменить только с помощью запретов,
которые якобы должны снизить присутствие на российском рынке иностранной
рыбопродукции. Недавно введенные санкции на импорт продовольствия из ЕС, США,
Норвегии и Австралии могут оказаться бесполезными в плане стимулирования
развития производства именно готовой для потребления продукции с высокой
добавочной стоимостью. Во-первых, под запрет попало иностранное сырье, на
котором работали российские производители готовой к употреблению рыбопродукции.
Значительная часть розничной кулинарии, широкого ассортимента и видов упаковки
производились именно из импортного сырья. И отсутствие конкуренции на рынке
предложения рыбопродукции как сырья для глубокой переработки приведет к
сокращению ассортимента выпускаемой готовой продукции для реализации конечному
потребителю. Во-вторых, как ни странно, именно товары из рыбы с глубокой степенью
переработки не вошли в список запрещенной к импорту продукции. То есть копченая
семга из Норвегии, пресервы, филе, рыбная нарезка из Белоруссии, украинские и
балтийские консервы по-прежнему будут присутствовать на нашем рынке. Такие
санкции прямо стимулируют участников рынка удовлетворять внутренний российский
спрос на эти виды рыбопродукции за счет продукции иностранного производства и
ограничивают российских производителей в предложении рыбного сырья для глубокой
переработки.
На мой
взгляд, поддерживать отечественного производителя нужно не только такими
запретами, необходимо давать ему и реальные экономические стимулы и гарантии
для развития. В том числе такие, как снижение арендной ставки на землю,
льготное налогообложение в режиме Единого сельскохозяйственного налога (ЕСХН)
для всех рыбоперерабатывающих предприятий, субсидирование строительства
инфраструктуры, холодильных площадей в непосредственной близости от успешно
работающих рыбоперерабатывающих предприятий. Эффективным инструментом будет и субсидирование
затрат на единицу произведенной продукции, а не просто выделение денег на
проект на бумаге. И, конечно, самое важное – это снижение административных
барьеров, которые являются основной причиной отказа рыбопромышленных
предприятий от инвестирования в рыбопереработку. Намного проще и спокойнее
осуществлять производственную деятельность далеко в море, подальше от
контрольно-надзорных органов, чем ежедневно подвергаться воздействию
государственного контроля. Столь мощная и разнообразная контрольно-надзорная
деятельность, которая сложилась сейчас в России, не позволит развивать глубокую
рыбопереработку в ближайшее время.
– О борьбе с административными барьерами
говорится на всех уровнях непрерывно, но реально доходит ли дело до отмены или
пересмотра каких-либо нормативов, препятствующих развитию рыбопереработки?
– Наш опыт
работы в этом направлении говорит о том, что без персональной ответственности
конкретных чиновников за решение определенного вопроса либо без коллективного
лоббистского давления со стороны крупных рыбодобывающих структур,
заинтересованных в сохранении сложившейся ситуации с распределением биоресурсов
в отрасли, даже очевидные вопросы не решаются уже много лет. Формировать
подобное коллективное лоббирование со стороны переработчиков рыбопродукции не
получается из-за того, что эта часть отрасли малоразвита, а та их часть,
которая присутствует на рынке, была создана и поддерживается иностранными
производителями рыбного сырья, чьи интересы чаще всего не совпадают с
интересами российских переработчиков рыбы.
Можно
перечислить целый ряд проблем береговой переработки, которые в надлежащем
порядке были доведены до ответственных ведомств: регулярными письмами,
статьями, обращениями общественных организаций в различные инстанции, вплоть до
Администрации Президента, судебными разбирательствами – но все без исключения
вопросы по-прежнему не решены, а большая их часть просто забыта. Вот только
некоторые из тех проблем, которые действительно не позволяют развиваться
приоритетным для рыбной отрасли направлениям:
Непродуманные действующие требования
предельно допустимых концентраций вредных веществ (ПДК) [http://www.fishnews.ru/news/22334], на основе которых
разрабатываются нормативы допустимых сбросов для береговых
рыбопререрабатывающих предприятий, не соответствуют ни мировому опыту в этой
области, ни реальному экологическому состоянию морских акваторий в районах
береговой рыбопереработки, ни здравому смыслу.
Сегодня
предельно допустимые концентрации веществ для водоемов рыбохозяйственного
назначения (для рыбы) более жесткие, чем санитарно-гигиенические (для
человека)! По действующим нормативам у нас сточные воды после рыбообработки
должны быть чище, чем вода для хозяйственно-питьевого и культурно-бытового
водопользования. И это притом, что мы возвращаем в море то, что из него было
изъято в виде биоресурсов, которые мы перерабатываем, и никаких химикатов для
обработки рыбы не применяем. Обратившись к изучению опыта развитых стран,
специализирующихся на переработке рыбопродукции в Азии (Япония, Южная Корея), мы
не обнаружили подобных ограничений для сбросов отходов береговой обработки
рыбы. Также мы не увидели никаких ограничений в Китае, где предприятия
перерабатывают до 80% дальневосточных биоресурсов. Убежден, что именно
отсутствием подобных, до конца не изученных экологических ограничений не в
последнюю очередь обусловлено огромное отставание России в области глубокой
переработки рыбы, а особенно это важно для Приморья как региона, географически
ориентированного на развитие круглогодичного рыбного производства.
В отличие от
большинства сезонных предприятий, которые работают 2-3 месяца в году «вахтовым»
способом и находятся на удалении от контрольно-надзорных органов, мы, работая
круглогодично, не можем игнорировать регулярные административные предписания и
штрафы контролирующих органов, так как действующие нормы ПДК фактически
запрещают сброс воды, используемой для переработки рыбы, в море. Поэтому много
лет предприятие ищет выход из этой ситуации. Так, была запущена система
резервуаров-жироуловителей для переработки отходов в рыбомучном производстве,
дважды в разных специализированных организациях разрабатывались проекты
сооружений для очистки сточных вод, велась работа с производителями
сепарационного оборудования. Но те показатели очистки, которые были обозначены
в спецификации на оборудование, в восемь раз превышали действующие требования
ПДК.
Вопрос очень
острый, уже были прецеденты, когда нормативы ПДК привели к закрытию предприятий
береговой переработки в Приморье. Это случилось с компанией «НИВА-К» (торговая
марка «Деликон»). Иностранные инвесторы, анализируя такие требования к сбросам
отходов, попросту отказываются от инвестиций в береговую рыбопереработку. О
каком развитии рыбопереработки стоит говорить? Необходимо как можно скорее пересматривать
эти нормативы ПДК, причем на основе полноценных научных исследований. Мы
поднимаем этот вопрос уже несколько лет, но необоснованные запретительные нормы
продолжают действовать, ограничивая развитие важного направления
рыбохозяйственной отрасли.
Не менее
остро стоят вопросы многократного пересечения государственной границы. Каждый
факт пересечения границы транспортным или перерабатывающим судном, не оформленным
в пограничном отношении, квалифицируется
пограничными органами как нарушение [http://www.fishnews.ru/news/24085], а соблюсти требования законодательства
судовладельцу, получив разрешение на пересечение границы, не представляется
возможным, поскольку данное разрешение может быть выдано только при наличии на
судне разрешения на добычу водных биоресурсов, которого на транспортном или
перерабатывающем судне быть не может.
Несовершенство
целого ряда административных регламентов и процедур приводит к огромным убыткам
для рыбаков. Об этом говорят явные ограничения оперативной хозяйственной
деятельности предприятий, а также обременение оборота скоропортящейся
рыбопродукции, манипулирование ОАО «РЖД» условиями перевозки изотермическим
подвижным составом, коллизия между Федеральным законом «О транспортной
безопасности» и Водным кодексом в части ограничения доступа к водным объектам
«граждан» (в терминах Водного кодекса) и «посторонних лиц» (в терминах
Федерального закона «О транспортной безопасности») через территорию
рыбоперерабатывающих предприятий, прилегающих к морю, многочисленные и зачастую
устаревшие ограничения по линии промышленной безопасности и новые, не
соответствующие организационным возможностям предприятий требования
безопасности мореплавания в рамках международных конвенций и соглашений.
Безусловно, и
вопрос о принципах распределения ВБР в рыбной отрасли так же важен, как вопрос
о земле во время Великой Октябрьской революции, но он не позволяет решить на
всех уровнях государственной власти такие проблемы развития рыбной отрасли, как
продовольственная безопасность, насыщение внутреннего рынка рыбопродукцией
российского производства; формирование условий для глубокой переработки –
увеличение прибавочного продукта без увеличения нагрузки на ВБР, создание
рабочих мест в прибрежных регионах, обновление производственных активов.
– Вы упоминали про субсидирование затрат на
единицу произведенной продукции, что имеется в виду?
– На мой
взгляд, поддержка рыбоперерабатывающих предприятий должна зависеть от реальных
объемов производства. К примеру, сейчас в программах развития рыбного хозяйства
большинства регионов предполагается значительная компенсация в виде прироста
выпуска продукции либо процентов от стоимости затрат на постройку
технологических линий, объектов инфраструктуры, производственных помещений,
закупки оборудования. Все это относительные и плановые показатели. Само по себе
строительство перерабатывающего завода или покупка сложного и дорого
оборудования не гарантирует достижения целей общества по насыщению рынка
продукцией – это промежуточный результат, который не всегда может привести к
заявленным целям субсидирования. Не секрет, что приобрести оборудование можно
по завышенной цене, получить от государства деньги и закончить на этом все
развитие и модернизацию. Таких примеров достаточно. Кроме того, даже
ответственный бизнесмен понимает, что реализация такого проекта, будь то
рыбоперерабатывающий завод или аквакультурное хозяйство, связана с рыночным
риском. Есть риск того, что проект станет убыточным и от него придется
отказаться, бизнесмен потеряет деньги, но и государство их просто потратит
впустую.
Поэтому я
считаю, что инструменты субсидирования должны быть направлены непосредственно
на необходимый для общества результат – субсидирование на единицу выпущенной
продукции из ассортимента, который принято считать глубоко переработанным, т.е.
готовым к употреблению потребителем. Платить за конечный, фактически
подтвержденный результат, за уже произведенную продукцию было бы намного
рациональнее для достижения обозначенных целей. Целесообразно больше
поддерживать те предприятия, которые демонстрируют реальный, статистически
подтвержденный, практический результат в необходимом обществу направлении, а не
проектные изыскания, бизнес-планирование и технико-экономические обоснования,
которые зачастую крайне далеки от реального производства в российской
действительности.
– Тем не менее «Южморрыбфлот» продолжает
вкладываться в различные проекты по производству продукции, пример – покупка и
модернизация «Всеволода Сибирцева» [http://www.fishnews.ru/rubric/krupnyim-planom/8429]?
–
Приобретение «Всеволода Сибирцева» для нас не просто инвестиция, это часть
долгосрочного планирования деятельности компании, направленной на увеличение
прибавочного продукта за счет производства, а не эксплуатации «природной ренты»
в виде ВБР, на углубление и расширение переработки сырья на берегу и в море. У
«Южморрыбфлота» несколько лет работают в море две плавбазы – «Капитан Ефремов»
и «Залив Восток», поэтому возвращение «Всеволода Сибирцева» –  это осмысленный шаг по развитию
производственных активов предприятия.
Сейчас на
судне создана технологическая линия, позволяющая полностью перерабатывать любое
рыбное сырье в безотходном режиме, в том числе и субпродукты: печень, молоки и
другие отходы рыбного производства. Здесь можно выпускать три вида продукции:
мороженую, консервированную и кормовую. Общий объем суточной переработки сырца
может достигать 650 тонн. Мы рассчитываем, что объем производства нашей
компанией готовой рыбопродукции увеличится до 100-110 тыс. тонн в год. С сырьем
проблем возникнуть не должно, поскольку упор в производстве мы делаем на
массовые в объемах промысла виды – лосось, сайру, сельдь. Рассчитываем на
возобновление промысла сельди-иваси, запасы которой уже несколько лет
подтверждаются наукой. Конечно, в производстве будут использоваться и другие
объекты, как уже говорилось, мощности у судна большие и довольно разнообразные.
Это самое
производительное рыбоперерабатывающее судно на Дальнем Востоке. Причем важно,
что объемы выпускаемой продукции абсолютно не идут в ущерб ее качеству.
Произведенные в море консервы ценятся намного выше сделанных на берегу, это
справедливо и для других видов рыбопродукции. Очень скоро начнется сайровая
путина, где традиционно производство консервов – важная часть промысла. Чтобы
выделить рыбные консервы высокого качества из свежего (парного) сырья, изготовленные
на КРКПБ «Всеволод Сибирцев», было решено выпускать их под новой торговой
маркой – «Доброфлот». На рынок мы рассчитываем вывести товары под этим брендом
уже этой осенью.
Поэтому мы
нисколько не преувеличиваем, когда говорим о том, что «Южморрыбфлот» продолжает
наращивать рыбопереработку, несмотря на множество нерешенных вопросов в этом
секторе рыбной отрасли. Мы пошли на то, чтобы заплатить огромные суммы пошлин и
налогов, сопутствующих возвращению в российскую юрисдикцию столь дорогостоящих
производственных активов. Оставаться в статусе «незаходного» для судна,
осуществляющего выпуск и обработку столь разнообразного ассортимента рыбопродукции,
мы посчитали неприемлемым, несмотря на то, что вот уже несколько лет идет
обсуждение возможности освобождения «незаходных» судов от платежей при заведении
под российскую юрисдикцию.
Понимая из
собственного опыта, как долго и сложно решаются менее сложные и не менее
очевидные вопросы, обозначенные выше и не связанные с наполнением
государственного бюджета, мы решили не ждать и заплатили все необходимые
платежи. Компания никогда не руководствовалась сезонной прибылью. Развитие
береговой переработки, которая является нашим основным видом деятельности,
требует готовности в какой-то период работать в минус ради сохранения
производственного потенциала, что включает производственные мощности,
организационную структуру и обученный, опытный трудовой коллектив. А если
посмотреть на понятие «производственный потенциал», то это прежде всего
возможность реализовать и колоссальный объем рыбной переработки, и выпуск
нового ассортимента рыбной продукции, и воспитание и обучение квалифицированных
опытных кадров, и перспектива создания новых рабочих мест. Численность экипажей
на наших судах состовляет около 1285 человек, у одного только «Всеволода
Сибирцева» штатная численность 520 человек и может быть расширена до 600. На
береговом рыбоперерабатывающем предприятии, фабрике по производству жестяной
банки, судоремонтном заводе, а также в целом по компании еще работает не менее
1500 человек, что составляет общую численность круглогодично занятых в
процессах, связанных с глубокой переработкой рыбы, до 2850 человек, и именно
этот огромный трудовой коллектив и обеспечивает наш производственный потенциал.
– Тогда не получится ли, что главной
проблемой в развитии рыбопереработки станет кадровый вопрос? Ведь о дефиците
кадров для рыбной промышленности, в том числе и на Дальнем Востоке, в последнее
время только ленивый не говорил…
– Мы уже
давно принимаем активное участие в обсуждении и решении кадрового вопроса для
рыбного хозяйства. Приходится сталкиваться с тем, что часто проблемы рыбного
хозяйства пытаются решить одним махом, противопоставляя одни задачи другим. Как
пример, для расширения производства и реализации конкурентоспособной российской
рыбо- и морепродукции с высокой степенью переработки предлагается сделать упор
на машинную модернизацию производства. Для этого в различные программы
субсидирования вводят оценочные показатели так называемых
«высокопроизводительных рабочих мест». Для обработки рыбы в море, я с этим
частично согласен, это оправдано, но и даже в этом случае мы теряем сырье –
большее его количество при машинной разделке уходит в отходы, а также теряем
качество – нет еще таких машин, которые в рыбообработке могут сравниться в
качестве выпускаемой продукции и заменить квалифицированного рыбообработчика.
Для берегового производства в условиях неограниченности пространства
производственных помещений, достаточно дешевой электроэнергии модернизация не
столь экономически очевидна, т.к. ведет к сокращению рабочих мест, которые
можно универсально использовать на других видах обработки, а также, как уже
было сказано выше, к большой потере рыбного сырья за счет более высокого
процента отходов, что неприемлемо для берегового производства, для которого
рыбное сырье – это товар, купленный за деньги, а не вопрос расходования
(списания) самого ценного для выпуска рыбопродукции в море – квот. Конечно,
нельзя игнорировать технические достижения, но и концентрировать на
модернизации столь огромные финансовые ресурсы также зачастую не оправдано. Для
примера, стоимость одного нового крупнотоннажного, построенного по современному
проекту рыбодобывающего судна сопоставима со стоимостью активов всех береговых
перерабатывающих предприятий Дальнего Востока. Как это соотносится с целями
государства, которое вкладывает огромные средства, чтобы удержать людей в
дальневосточном регионе? Этот выбор должен делать предприниматель на свой страх
и риск, а поддержка должна быть направлена прямо на то, что необходимо обществу
и государству – готовую к употреблению рыбопродукцию.
Однако
кадровые вопросы все же решаемы. Стимулировать создание рабочих мест вполне
возможно, если использовать в качестве показателя для субсидирования по
программам развития рыбного хозяйства среднесписочную численность сотрудников
рыбохозяйственных предприятий.
В нашей
компании был успешно реализован целый ряд проектов по привлечению иностранной
рабочей силы. У нас работают северокорейские и индонезийские рыбообработчики. В
свете последних событий на Украине и в Крыму у рыбной отрасли Дальнего Востока
появилась еще одна возможность привлечения квалифицированных кадров с Украины,
и мы не остались в стороне. Понимая историческую для России значимость
присоединения Республики Крым, наше предприятие уже более трех месяцев помогает
населению Крыма найти работу и адаптироваться в Приморье. Для этого мы
незамедлительно после получения информации из СМИ о присоединении Крыма к
России открыли в Севастополе филиал службы кадров ЗАО «Южморрыбфлот», благодаря
чему на сегодняшний день нам удалось своими силами привлечь, оплатить проезд,
проживание, питание, а также оказать организационную поддержку более 50 жителям
Республики Крым, которые уже сейчас работают на судах нашей компании.
При этом
хотелось бы отметить конструктивную позицию практически всех вовлеченных в
переоформление украинских документов федеральных органов государственной власти,
но прежде всего администрацию морских портов Приморского края, УФМС по
Приморскому краю и Пограничного управления ФСБ России по Приморскому краю.
Подобная оперативность и нацеленность на результат лишний раз подтверждает тот
факт, что государственные органы власти могут быть крайне эффективны в вопросах,
где обозначена четко и ясно государственная политика. В рыбной отрасли, к
сожалению, подобной четко сформулированной политики до сих пор не
сформулировано. Во всяком случае цели этой политики пока не отражены в
регламентирующих действия чиновников документах, которые закрепляют должностную
ответственность за достижения объективных количественных показателей развития
отрасли в обозначенных государством направлениях развития рыбного хозяйства.
– Но чтобы решать проблемы в комплексе,
потребуются довольно серьезные усилия и со стороны бизнеса, и, конечно, власти.
Как Вы оцениваете сейчас способность чиновников сконцентрироваться на таком
комплексном подходе к основным вопросам в отрасли?
– По
проблемам отрасли нам удалось поднять два вопроса на апрельском совещании с
полпредом Юрием Трутневым. Мы обозначили конкретные, зачастую достаточно
простые, но крайне важные для рыбной промышленности проблемы, которые не
решались в течение длительного времени. Помимо уже упомянутых необоснованно
завышенных требований к составу сточных вод для береговой рыбопереработки и
правовое регулирование при пересечение рыбопромысловыми судами госграницы.
Надо сказать,
что тогда был озвучен новый и крайне важный для представителей контролирующих и
проверяющих органов тезис: если в отрасли отсутствуют видимые, подтвержденные
количественно значимые результаты – это, прежде всего, ответственность
чиновников, которые не смогли создать благоприятную среду для развития рыбного
хозяйства в необходимом обществу направлении. Сегодня руководители нашего
предприятия до 30% времени затрачивают на взаимодействие с более чем 60
контролирующими, надзорными и регулирующим органами власти, которые занимаются
проверками, надзором, мониторингом нашей деятельности и каждый раз находят
поводы, чтобы выявить нарушения и вынести административное взыскание или штраф,
некоторые из этих административных воздействий ставят предприятие на грань
существования либо закрытия. Для того чтобы не быть голословным, мы свели в
единую таблицу перечень всех контрольно-надзорных органов власти, которые непосредственно
воздействуют на наше предприятие, осуществляющее приоритетный для развития
рыбного хозяйства вид деятельности - береговую глубокую переработку рыбы. Уверяю
вас, эта таблица впечатляет и скоро вы ее увидите.
Убежден, что
отрасль должна быть избавлена от предвзятого либо просто халатного отношения
чиновников, рыбное хозяйство должно развиваться в условиях удобной, понятной,
предсказуемой и свободной предпринимательской среды, где присутствует честная и
здоровая конкуренция.
Но это не
значит, что и сами рыбаки должны уходить от ответственности за будущее отрасли.
Все важные, значительные проблемы рыбацкое сообщество уже давно пытается решать
сообща, в диалоге. Не последнюю роль в этом играют и будут играть отраслевые
объединения. «Южморрыбфлот» много лет является членом Ассоциации
рыбохозяйственных предприятий Приморья, и мы уверены, что решать такие
глобальные задачи, как, например, продвижение российской рыбы на отечественном
рынке, проще совместными усилиями, чем в одиночку. С помощью отраслевых
ассоциаций можно объединять усилия по информированию потребителя о
преимуществах отечественной рыбопродукции, о ее высоком качестве и
экологической безопасности. Информированность потребителя – один из принципов
цивилизованного рынка, этим нельзя пренебрегать ни государству, ни рыбакам. А
это значит, что у всех рыбодобывающих предприятий есть общая цель – убедить
покупателя в полезности нашей российской рыбы и качестве рыбопродукции.
Константин ОСИПОВ, журнал «Fishnews – новости рыболовства»
Сентябрь 2014
г.