После долгой эпопеи по переводу камчатских ярусоловов под российский флаг, а затем и в собственность российского владельца – ООО «Камчатка-Восток», на промысел смогли выйти 7 из 12 судов. Первым, кому выписали разрешение, был СЯМ «Калкан», который с первых чисел июля приступил к добыче трески и палтуса в Беринговом море. Сейчас «Калкан», выполнив промысловое задание, вернулся в Петропавловск-Камчатский, а его капитан Михаил ГАЛАХИН согласился ответить на вопросы РИА Fishnews.ru.

- Михаил Юрьевич, как бы вы оценили ход и результаты промысла в текущем году?

- Как Вы знаете, в море мы были вынуждены выходить летом, так как в самое продуктивное время промысла (январь-май) стояли у причала и поочередно ждали то распоряжение Правительства, то различные согласования по переходу судов в российскую собственность, то разрешения для начала работы. Но начинать промысел нужно было срочно – наши квоты на вылов за нас никто не выберет, долги не отдаст, да и семьи необходимо как-то содержать.

О результатах что сказать? Самый главный результат – что мы наконец-то вышли, работаем, ощутили знакомое чувство своей значимости. Для рыбака хуже нет находиться в простое – все его заработки в море, там он кормилец и герой. А на берегу, да еще без работы его статус, мягко говоря, понижается. Представьте, полтора года простоя: ты идешь с вахты домой, а идти не хочется, поскольку семье даже и ответить нечего. И так изо дня в день – хуже не придумаешь. Скажу честно – с такой радостью в море мы еще не выходили, а нас с такой надеждой и улыбками еще не провожали.

Результаты на промысле получились вполне ожидаемые для этого времени года. Семи нашим ярусоловам удалось освоить квоты по черному палтусу, неплохо поработали на макрурусе. Промысловая обстановка на треске – нашем основном объекте – была, конечно, хуже чем хотелось. В это время скопления трески рассеиваются, уходят на мелкие изобаты, а это – уже прибрежная зона, где у нас нет квот на вылов. К сожалению, рыба плохо осведомлена о наших законодательных барьерах и на переход границы ей не нужно оформлять головоломных разрешений.

С финансами тоже пока все по плану. Кредиторская задолженность предприятия растет, однако это уже нормальный, рабочий рост, который будет нивелирован выручкой от продажи продукции. Хотя будет тяжеловато, поскольку за полтора года накопилось много долгов. Соответственно, и с заработками руководство предприятия немного экономит, постоянно повышая нам норму выработки продукции. Однако ситуацию все хорошо понимают – в первую очередь нужно снарядить суда в рейс, купить топливо, произвести необходимый ремонт, обеспечить работу инфраструктуры.

В первые сутки рейса на многих судах «вылезли» ожидаемые болячки. Автомобилистам знакома ситуация, когда машина долго простояла в гараже или на улице – обязательно что-нибудь заржавело и «закисло». Мы, стоя у пирса, конечно, старались запускать механизмы и электронику управления судном, однако режим промысла полностью смоделировать невозможно. На нашем судне на вторые сутки вышел из строя электронный блок управления скоростью судна (шагом лопастей винта). Его доставка в море даже при очень удачном стечении обстоятельств вылилась в неделю. В условиях активного промысла это целая вечность. К счастью, пока обошлось без более серьезных поломок. Сейчас все суда проходят краткосрочный (одна-две недели) ремонт и техническое обслуживание. Затраты получаются немалые, однако впереди работа, которая должна покрыть эти затраты.

Ярусоловы – прекрасные суда, отлично спроектированные, оснащенные современным оборудованием и электроникой. Им простой противопоказан как по соображениям экономики, так и по эксплуатационным условиям. Что нужно сделать, чтобы это поняли в государственных органах?

А как наши друзья-сахалинцы будут «поднимать» из более чем пятилетнего простоя свои филейные траулеры? Там теперь все обросло и проржавело от киля до клотика. Какая же «умная» голова в Москве губит самый современный в России рыболовецкий флот? Насколько я понимаю, правовая ситуация по сахалинским судам зашла в тупик, а государственным чиновника это безразлично. Позиция с нашим кредитным соглашением, по моим представлениям, не лучше, однако мы ловим рыбу, значит, надежда есть. Только бы опять «доброжелатели» не ставили палки в колеса. А нашим сахалинским коллегам желаю скорейшего выхода в море. У пирса ржавеют не только суда, но и сами рыбаки.

- Какие ближайшие планы у «Калкана» и других судов, которые сейчас на промысле?

- Более простых планов у нас еще не было. Руководство предприятия ставит только одну задачу – максимально выбрать государственный ресурс и заработать на возможность эксплуатации судов в дальнейшем. Это означает, что до ноля часов 31 декабря будем «добивать» квоты на вылов и одновременно ожидать в море промысловые билеты на работу в 2011 году. Очень надеемся, что мы получим это разрешение на промысел и 1 января не вернемся в порт для очередного простоя. А хоровод вокруг новогодней елки заменим постановкой ярусных порядков и знакомой работой «до упаду» в заводе по переработке рыбы.

- С момента перехода ярусоловов под российский флаг прошло уже несколько месяцев, но часть судов продолжает стоять. Если ли предпосылки к изменению ситуации?

- Как вы уже упомянули, сейчас на промысле находятся 7 судов из 12. В сентябре предприятие нашло квоты на вылов в прибрежной зоне для восьмого судна, поскольку рыболовецкий колхоз на побережье уже не успевает их освоить. Как вы уже, наверное, знаете, мы вынуждены работать по договорам аренды, поскольку значительного количества квот нас неправомерно лишили. Так вот, на заключение договора аренды с этим рыболовецким колхозом у нас ушло больше месяца, поскольку именно столько мы согласовывали документы с Москвой. А рыба, как всегда терпеливо ожидала нас на промысловых изобатах… Стыдно сказать, но наши предыдущие потенциальные партнеры, которых назвали Владимиру Владимировичу Путину на его встрече с рыбаками на Камчатке 24 августа, отказались работать с нами. Причина та же самая: чиновничья волокита по согласованию договоров аренды, которая напугала наших потенциальных контрагентов как своими размерами, так и протяженностью во времени.

Кардинальное и очень быстрое решение рыбацких проблем, которые неоднократно демонстрировал Председатель Правительства России в этом году, дало надежду рыбакам, что они не забыты государством, о нас помнят и всегда готовы прийти на помощь. Хотелось бы, чтобы все московские чиновники брали этот хороший пример на вооружение. Не буду поминать всуе ту мощную финансовую инстанцию, от которой зависит вся наша деятельность, однако должны же быть пределы разумного и в бюрократии? Если крупнейший кредитор безразличен к деятельности заемщика, то зачем ему тратить время и силы на постановку мелочных препон для нашей работы?

Так что предпосылки к изменению ситуации целиком зависят от морских богов и доброй воли «богов» финансовых. Рыбак всегда живет надеждой предстоящей работы, а это надежда добрая и на нее можно положиться.

- В 2004 г. ЗАО «Акрос» лишилось квот в прибрежке. Потом последовали судебные заседания, в которых суд встал на сторону компании, но квоты ей тогда не вернули. О каких объемах ВБР идет речь и как обстоят дела с их возвращением сейчас? Хватило бы их, чтобы обеспечить работой остальные 5 ярусоловов?

- Да, действительно, в 2004 году государственный комитет по рыболовству совместно с тогдашней администрацией Камчатской области незаконно лишили нас и еще 27 крупнейших компаний квот на вылов рыбы в прибрежной зоне. Это сухая констатация фактов, зафиксированная в представлениях Счетной Палаты Российской Федерации и Арбитражного суда четырех инстанций. Счетная палата рекомендовала государственным органам исправить положение дел, Арбитражный суд обязал вернуть квоты. Однако никто и не думал это исполнять. Говоря проще, у нас отняли 10 тысяч тонн рыбы, а это – как раз возможность целый год эффективно работать пяти судам, которые продолжают сейчас стоять у пирса. По товарной продукции 10 тысяч тонн сырца (а это треска и палтус) – почти 500 миллионов рублей выручки. Отсюда несложно посчитать потери бюджетов, предприятия и судоэкипажей.

Было бы не так обидно, если бы отобранные квоты в дело пошли. Их ведь отдали тем, у кого не было ни флота, ни людей, ни опыта работы. Квоты до сих пор не осваиваются и пропадают. Что называется, ни себе – ни людям. Мне это очень напоминает историю с остановкой наших судов. Настолько же бессмысленно и абсурдно. По моему мнению, квоты можно было бы спокойно вернуть законным владельцам и наладить эффективную работу по их освоению.

Ну, и давайте говорить открыто – где же те государственные гарантии по необходимому количеству квот для наших судов, которые являются основой для кредитного договора? Как-то не солидно государству в лице его уполномоченных органов делать вид, что 12 промысловых судов будут работать без квот, давать прибыль и по кредиту расплачиваться. Мы же не можем уподобляться Гонтмахеру, который несуществующего на бумаге краба несколько лет ловил собственной флотилией в российских водах и поставлял в Америку десятками тысяч тонн!

- Этот рейс стал первым для судна и его экипажа после долгого перерыва. На ваш взгляд, с каким настроением работают люди, видят ли они перспективу?

- Настроение? А какое у нас может быть настроение – конечно боевое. Какое может быть настроение, когда сам Путин позвонил на «Калкан» 11 июля вечером (мы рыбачили почти у Берингова пролива), очень тепло поздравил с Днем рыбака и поинтересовался о насущных проблемах. Это не только дорогого стоит, но и обязывает выкладываться. Перспективу, как выяснилось, нам может закрыть любой «заинтересованный» чиновник, однако и открыть ее может сам Председатель Правительства Российской Федерации.

Александр ИВАНОВ, РИА Fishnews.ru

Ноябрь 2010 г.