По мнению знающих людей, ассортимент рыбной продукции на прилавках Магадана значительно шире, чем не только в центральной России, но и даже у наших соседей по Дальневосточному региону. Да, мы живем «на рыбе». Это факт. Почему же «кусается» цена? Что мешает рыбакам нормально работать? Своими мыслями о перспективе отрасли в целом с читателями Fishnews.ru поделился генеральный директор «Тихоокеанской рыбопромышленной компании», депутат Магаданской областной Думы Михаил КОТОВ.

- Я так много об этом говорю, что уже оскомина на зубах: рыбная отрасль находится в депрессивном состоянии, государственной поддержки нет, налоги очень высоки, чиновники должны понимать: сельское хозяйство и рыбная отрасль – неотъемлемые направления продовольственной безопасности страны. Все мировые державы, занимающиеся добычей рыбы, к своим рыбакам относятся абсолютно нормально, и только в России установлена плата за водно-биологические ресурсы для своих же российских рыбаков. Это смешно. Тем более что иногда плата за эти ресурсы превышает стоимость продажи самой продукции. Из этого выходит, что государство своим поведением заставляет рыбаков заниматься браконьерством. И иногда проще и выгодней заплатить тем, кто обязан охранять эти биоресурсы – они берут намного меньше, чем государство.

Все эти вопросы из года в год поднимаются, но – не решаются. Я хочу надеяться на то, что президент услышал наши просьбы, когда поручил Госсовету рассмотреть на своем заседании проблемы отрасли. Не только магаданские рыбаки, представители всех «рыбных» регионов пишут письма как президенту, так и в Госдуму, в правительство в надежде на то, что будет наведен хотя бы элементарный порядок. В рыбной промышленности занято очень много людей, повторюсь, отрасль осуществляет продовольственную безопасность и, кроме того, она – валютоемкая.

Напомню, что в советские времена наши рыбаки были мировыми лидерами. Если тогда американцы, корейцы, японцы и прочие добывали всего от трех до пяти миллионов тонн морепродукции, то советские рыбаки – 12-15 миллионов тонн. Из них шесть миллионов в своих водах, а остальное – в открытом океане. Работали серьезнейшие экспедиции: именно мы открыли аргентинского кальмара, антарктического криля, ловили ледяную рыбу. Словом, были первопроходцами, и именно благодаря тому, что государство уделяло рыбодобыче действительное должное внимание.

А это же конкуренция на международном уровне, на уровне государств: кто открыл, кто первый сделал. Это же вопросы престижа. И теперь наши рыбаки вылавливают всего два с половиной миллиона тонн, когда тот же Китай вылавливает и выращивает около 40 миллионов. В Корее же вообще любому судну, работающему за пределами территориальных вод, привозящему продукцию в страну, государство полностью компенсирует транспортные расходы. К примеру: если корейское судно работает на кальмаре в Аргентине, то государство думает: как заинтересовать рыбаков, чтобы они не сдавали продукцию в чужих портах. А почему это не делается у нас? Не понимаю! Я надеюсь на то, что Госсовет, в котором «рыбную» тему поручено возглавить губернатору Сахалинской области Ивану Павловичу Малахову, объективно все доложит, и президент, изучив ситуацию в рыбной отрасли, этим обеспокоится. В состав Госсовета входит и наш губернатор Николай Николаевич Дудов, который недавно собрал магаданских рыбаков и попросил подготовить наши вопросы, которые он предложит на рассмотрение Госсовета.

Но это еще только будет, а пока мне просто обидно за то, что государство бросило рыбную отрасль на самовыживание. Во всем мире рыбакам компенсируют затраты на топливо, у нас этого, к сожалению, нет. Снижают налоги, субсидируют добычу биоресурсов, у нас и этого нет.

Ничего для рыбаков не изменилось и после того, как отрасль передали в ведение Министерства сельского хозяйства, потому что Минсельхоз, это – монстр, а рыбаки в нем в роли пасынков. Если животноводам и хлеборобам дают льготные кредиты, компенсируют затраты на топливо, то к нам это не относится. И мы задаем вопрос: почему в нынешнем году было выделено из бюджета 14 миллиардов рублей только для компенсации расходов на уборочную, а мы же тоже в вашем министерстве?

В других странах, той же Аргентине, государство, компенсируя рыбакам НДС, топливо и другие расходы, понимает, что рыба должна быть доступной и в рационе населения.

А в ответ – тишина! Товарищ Греф говорит: «Рыбаки – все браконьеры. Им нечего помогать». Но это же он, извините за выражение, заставил нас «воровать», когда придумал аукционы, на которых краб и рыба продавались по ценам, превышающим в 5-6 раз цену реализации. Пример? Пожалуйста: синий краб в Беринговоморской подзоне по 15 долларов за килограмм в воде, а цена его в то время на мировом рынке была тоже 15 долларов. С учетом того, что выход с краба не превышает 60 процентов, и с него надо еще заплатить за топливо, за тару, заработную плату, налоги, это же за сколько надо его продать, чтобы 15 долларов отдать государству? Поэтому люди брали билет, который им позволял выйти на промысел, и на свой страх и риск ловили в десятки раз больше.

Есть официальная статистика, подтвержденная и Счетной палатой, и имеющимися у нас данными, и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы посчитать, какие фирмы сколько продают продукции в Корею, Америку, если наша российская квота всего краба 30 тысяч тонн, а на заграничные рынки поступает порядка 150-160 тысяч тонн краба ежегодно. Но почему-то этим не занимаются контролирующие органы. Как же можно так хозяйствовать?

Другой пример. У нас квота минтая 460 тысяч тонн, и на этом минтае работает до двухсот судов, когда в Америке – 1 миллион тонн, при этом работает всего 50 судов. Естественно, им не надо воровать, потому что нагрузка на судно такова, что дай бог эту рыбу выловить. У нас же выходят БМРТ, обрабатывающие за сутки 70-100 тонн при квоте 1 тысяча тонн, и работы ему всего дней на десять. А остальные 90 дней чем он занимается? И что, об это никто не знает? Все знают! Почему правительство не принимает никаких мер я, честно, не могу понять. Мы пишем об этом, принимаем решения, я почти на каждом заседании областной думы выношу на рассмотрение вопросы отрасли. Последнее наше обращение в Госдуму и премьер-министру Михаилу Фрадкову было о том, что налоговая служба – это государство в государстве, и ее деятельность ничем не регулируется. Они же спокойно применяют к нам систему двойного налогообложения. Смотрите: судно выходит на промысел, имея квоту на 100 тонн краба, но если оно ее не вырабатывает, тогда судовладелец делит квоту между двумя судами, но платить налоги заставляют с двух судов не с 50, а со 100 тонн каждое судно. Такого быть не должно. Здравый человек понимает абсурдность ситуации, только этого не понимают налоговики и Федеральный суд в Хабаровске. Если на западе России все суды принимают решения в пользу рыбаков (если квота на 100, то, как так платить за 200?), то в Хабаровске решают так: раз выписан билет – заплати. Второй раз выписан – еще раз заплати. Хотя закон о рыболовстве говорит о том, что рыбодобытчик имеет право самостоятельно снижать квоту, и если всю ее не выбрал, то должен заплатить по факту. Вот и выходит: закон – одно, налоговые службы – другое. И это приводит к тому, что отрасль в целом стоит на месте.

Взять магаданских рыбаков. Практически ни у кого нет новых судов. Почему? А на что купить, если сводим еле-еле концы с концами? И как же можно конкурировать на мировом рынке? Мы сегодня говорим: Россия не должна быть сырьевым придатком, нужно как можно больше перерабатывать у себя. А на чем и за что?

Уверен, что конкурировать на рынке мы сможем только тогда, когда начнут применяться новые технологии и появится возможность обновить флот. Все наши суда постройки 70-80-х годов прошлого века с громадным расходом топлива и большими экипажами. Нет современной поисковой аппаратуры и навигационного оборудования. На любом норвежском судне экипаж вдвое меньше, потребляет оно на столько же меньше топлива в сутки, зато производительность значительно выше нашей. Вот вам и экономика, и себестоимость. Для того чтобы купить такое судно необходимо 10-12 миллионов долларов.

Много можно еще говорить о проблемах в рыбной отрасли, о борьбе с браконьерством, но для этого не надо к каждому рыбаку прикреплять «надзирателя», а надо создать приемлемые условия.

Я родился и вырос здесь, и на примере коренного населения знаю, что они никогда не выловят и не убьют больше того, что необходимо. Так давайте закрепим за предприятиями квоты на 25 лет, и это даст нам ощущение стабильности и уверенности, что в нашем бизнесе возможна преемственность, что мы сможем его оставить нашим детям и тогда он станет семейным, как это было раньше. Будем знать, что вновь приобретенное судно окупится в 5-6 лет, а остальное время будет работать на прибыль. Второе: надо заставить предприятия, выходящие на промысел, иметь минимум 90-процентную нагрузку на судно. В Магадане только две компании (мы и «Магаданрыба») имеют такую нагрузку, а остальные, имеющие такие же суда и квоты в десятки раз меньше, ведут промысел так, будто живут последний день, браконьерничают, набивают карманы, для того чтобы как-то выжить. У них нет уверенности в завтрашнем дне. Вот мы и предлагаем: пусть они укрупняются, создают акционерные общества, в конце концов – продадутся, и тогда в море будут работать не 200, а 30-40 судов, которые гораздо проще контролировать. И мы сами будем заинтересованы в том, чтобы охранять свои биоресурсы.

Вроде все легко и просто, но почему-то все наши предложения, доходя до ведомства Грефа, тихо-мирно погибают.

Остается надеяться на Госсовет, заседание которого запланировано на средину декабря, надеемся на изменения налогового кодекса, изменение правил рыболовства, надеемся на то, что правительство все-таки повернется лицом к отрасли. И как бы сегодня не воспринимали слово «патриот», я уверен, что магаданские рыбаки действительно – патриоты. Иначе бы уже давно ушли работать под «чужие флаги», как, к сожалению, сделали очень многие.

Я же все-таки надеюсь, что 2007 год для отрасли станет переломным. Будут приняты нормальные законы, внесены соответствующие изменения, а мы будем работать на благо нашей территории.

Александр ПРОСКУРИНспециально для РИА Fishnews.ru