В условиях экономической турбулентности крайне важно сохранить устойчивость предприятий рыбной промышленности. Ведь убытки компаний неминуемо повлекут за собой сокращение рабочих мест и урезание всех социальных программ, что в свою очередь негативно отразится на ситуации в прибрежных регионах, предупреждает председатель ЦК профсоюза работников рыбного хозяйства Дмитрий Рыжов. В интервью Fishnews он рассказал, какие задачи отраслевой профсоюз считает первоочередными, какую роль в этом процессе играет взаимодействие с рыбацкими ассоциациями и почему второй этап инвестквот похож скорее на журавля в небе, чем на залог грядущего процветания.
— Дмитрий Николаевич, профсоюзное движение в рыбной отрасли последние годы, хотя и не исчезло, но словно бы отошло на задний план. На ваш взгляд, какую роль сейчас играет профсоюз работников рыбного хозяйства?

— С момента введения контрсанкций в 2014 году [https://fishnews.ru/news/24207] стало очевидно, что продовольственная безопасность — это фактически национальная безопасность страны, и я об этом не раз говорил. Соответственно, наш профсоюз, который связан с рыбной отраслью, является очень важной, можно сказать, одной из ключевых составляющих этой системы. А уж в текущей ситуации тем более.

К сожалению, в предыдущий период в силу разных причин мы потеряли довольно много организаций и сейчас не относимся к многочисленным профсоюзам: у нас порядка 35 тыс. членов. В основном наши ячейки представлены в 14 регионах. Самые большие — это, понятно, Дальний Восток (Приморье, Сахалин, Камчатка) и Северо-Запад.

— Вы имеете в виду Мурманск?

— Не совсем. Как раз в Мурманске наших организаций мало, хотя флот там остался. А вот Калининград, калининградская организация, которую я возглавлял, — крупнейшая в нашем профсоюзе. Правда, во многом благодаря отраслевым учебным заведениям. До недавнего времени их в Калининграде было три — два высших и одно среднее: Калининградский государственный технический университет (КГТУ), Балтийская государственная академия рыбопромыслового флота и Калининградский морской рыбопромышленный колледж. Сейчас официально это один КГТУ. Учащиеся составляют большую часть наших членов. В некоторых регионах, в частности в Астрахани и на Дальнем Востоке, тоже есть «рыбные» вузы, но членов профсоюза в них меньше.

Есть еще Южный федеральный округ — это Ростов, Астрахань, Краснодар, но там своя специфика. На внутренних водоемах работают в основном небольшие компании, у которых в штате порой несколько десятков человек. Поэтому профсоюзные организации там, если и есть, то маленькие. Совсем другая картина в морском рыболовстве, где на рыбодобывающих и рыбоперерабатывающих предприятиях могут трудиться сотни и даже тысячи человек.

— А в нынешней ситуации, какие ключевые задачи вы видите для рыбного профсоюза и как предполагаете их решать?

— Если говорить о внутренних задачах, то главное направление работы у нас остается неизменным — это увеличение числа членов профсоюза, чтобы расширять наши возможности и ресурсы для более эффективной работы по защите прав трудящихся, охране труда, социальных гарантиях и т. д.

Ну а внешние задачи — это, в первую очередь, развитие рыбной отрасли. Понятно, что с работодателями и с органами власти в рамках соцпартнерства по многим вопросам у нас могут быть разные позиции. Но мой многолетний профсоюзный опыт показывает, что совместная работа гораздо эффективнее конфронтации и дает больше результатов, поэтому нужно как-то находить точки соприкосновения мнений даже по самым острым вопросам, потому что все мы занимаемся одним общим делом.

Например, недавно на заседании рабочей группы Российской трехсторонней комиссии по социально-трудовым отношениям (РТК) мы рассматривали законопроект, связанный со вторым этапом инвестиционных квот [https://fishnews.ru/news/43715]. И в целом наша позиция на 80-90% совпала с оценками объединения работодателей и Всероссийской ассоциации рыбопромышленников (ВАРПЭ). Они, понятно, говорили со своей «колокольни» — об экономической целесообразности [https://fishnews.ru/news/44117]. Мы же рассматривали эти предложения с точки зрения сохранения рабочих мест, защиты социальной инфраструктуры. Но выводы у нас оказались практически одинаковыми.

— Вы имеете в виду мартовское заседание рабочей группы РТК по экономической политике?

— Именно. Дело в том, что в январе в адрес нашего председателя Михаила Шмакова (председатель Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР) — Прим. ред.) поступили десятки писем от рыбопромышленных предприятий по поводу этого законопроекта. И он на январском заседании РТК задал вопрос: почему законопроект о втором этапе инвестквот не рассматривается на комиссии. Это было занесено в протокол, и 3 марта рабочая группа РТК как раз обсудила этот законопроект. Мы уже получили отрицательное заключение рабочей группы, и, я так понимаю, оно будет представлено на ближайшем заседании РТК с рекомендацией отложить разработку этого законопроекта.

— А какая аргументация у профсоюза?

— Очевидно, когда разрабатывался законопроект, ситуация — экономическая, политическая, социальная — была совсем другой. Соответственно, все прежние обоснования и расчеты теперь неактуальны. Поэтому мы считаем: необходимо отложить и второй этап инвестквот, и аукционы до того момента, когда все «устаканится».

К примеру, коллеги из отраслевых ассоциаций указывали, что в обоснованиях к законопроекту заложена кредитная ставка 4%, в то время как ключевая ставка Центробанка уже достигла 20% и, возможно, повысится еще. Естественно, расчеты надо полностью менять. Потом по поводу реализации. Хорошо, поймаем мы эту рыбу, но куда мы будем ее продавать? Рыбаки говорят, что у нас 30% улова шло в Европу, которая сейчас, по крайней мере, на словах отказывается от нашей рыбы.

— К сожалению, уже не только Европа… Профсоюз беспокоит, что эти проблемы могут отразиться на тех, кто работает в рыбной отрасли?

— Разумеется. Мы рассматриваем ситуацию именно в таком ключе. Если у предприятий не будет сбыта, не будет выручки, как минимум начнутся сокращения рабочих мест, а дальше — эффект снежного кома для всей социалки. Поэтому для нас самое главное в такой ситуации — все-таки сохранить действующие предприятия.

И зампредседателя ФНПР Нина Кузьмина, когда подводила итоги заседания рабочей группы, сказала, что нам предлагают, образно говоря, журавля в небе. Да, может быть, будет намного лучше, но в текущих условиях мы можем потерять то, что имеем. Если половина предприятий закроется, мы получим безработицу, социальный взрыв и прочие негативные последствия. На это точно нельзя закрывать глаза.

Вроде бы сбыт продукции и выручка предприятий для нас второстепенные вещи, но все понимают, что проблемы, которые могут здесь возникнуть, неминуемо потянут за собой другие — ими уже придется заниматься именно нам как профсоюзу. Мне кажется, у нас с работодателями общий взгляд на эту ситуацию.

Мы намерены взаимодействовать по этому поводу и с Росрыболовством. Возможно, какие-то совместные предложения будем разрабатывать, потому что по линии Федерации независимых профсоюзов России у нас уже просят предложения в федеральный бюджет на следующую трехлетку и предложения по поддержке бизнеса. Хотя у многих пока нет четкого понимания, что делать дальше.

— В отрасли созданы объединения работодателей — и у рыбаков, и на предприятиях аквакультуры. Как складываются отношения профсоюза с ними сейчас и какими бы вам хотелось видеть их в будущем?

— Как я уже сказал, результат мы все хотим один и тот же — это процветающая, богатая рыбная отрасль, создающая новые рабочие места и завоевывающая новые рынки. Думаю, что и у Росрыболовства, и у объединения работодателей в принципе другой позиции быть не может.

А вот если говорить о более конкретных задачах, то могут возникать разногласия. Я, например, понимаю работодателей, которые большую часть выловленной рыбы отправляют на экспорт, потому что, условно говоря, в России за нее дадут 50 рублей, а при экспорте — 250. Это дилемма. Ведь часть этих денег идет на зарплату рыбакам, соответственно, если продавать больше рыбы внутри страны, к чему время от времени призывают, то и зарплата у людей может существенно снизиться.

Именно такие моменты должно регулировать государство при помощи нормативных актов, чтобы, допустим, минимум 50% выручки оставалось внутри страны, а остальное можно экспортировать. Либо определить тоннаж: столько-то тонн вы должны оставить в России, а сверх этого — решайте сами. Но в любом случае эти вопросы нужно обсуждать и искать устраивающие всех решения.

В целом могу сказать, что с объединениями работодателей у нас идет конструктивный диалог, в том числе на самых разных площадках — на совещаниях, в комиссиях и рабочих группах. Если нужно, созваниваемся с руководителями, общаемся и, как видите, вполне успешно взаимодействуем по ряду направлений.

А с другой стороны, у нас уже много лет нет отраслевого соглашения…

— После четвертого съезда рыбаков в 2018 году казалось, что заключение соглашения уже не за горами.

— Да, тогда фактически с трибуны заявили: «Мы, мол, подписываем». А потом оказалось, что договорились только о том, что мы будем договариваться [https://fishnews.ru/news/33251] — такой протокол о намерениях. И с тех пор [https://fishnews.ru/news/34936] почти никакого прогресса. На одном из совещаний в ФНПР, уже после моего избрания, я тоже говорил, что одна из приоритетных задач для нас — это заключение отраслевого соглашения.

Этот вопрос мне хотелось бы обсудить и с Росрыболовством. Есть тонкий момент. Дело в том, что аналогичное соглашение заключено между профсоюзом работников агропромышленного комплекса и Минсельхозом. Но на мой взгляд, если в документе на 30 листов рыбаки упоминаются всего четыре раза, то о чем можно говорить? Это просто смешно: там нет ни слова о профсоюзе работников рыбного хозяйства и объединениях работодателей рыбной отрасли.

— Основные рыбодобывающие кластеры, где находятся первичные профсоюзные организации, сильно удалены друг от друга. С центральной частью страны все более-менее понятно. А как быть с Дальним Востоком? Вы не планируете в ближайшее время посетить Камчатку, Сахалин, Приморье?

— Когда появится такая возможность, это, безусловно, будет полезно. Не забывайте, что последние два года командировки по понятным причинам были сильно ограничены.

К примеру, в Приморье на наш профсоюз замыкаются только две первичные организации — это Владивостокский порт и ТУРНИФ. Все остальные предприятия входят в Приморскую краевую организацию профсоюза работников рыбного хозяйства, которая, к сожалению, вышла из нашего состава [https://fishnews.ru/news/17568] лет 15 назад. Думаю, было бы хорошо лично пообщаться с председателем краевой профсоюзной организации Владимиром Нагорным и обсудить актуальные вопросы, в том числе и варианты дальнейшего сотрудничества.

Анна ЛИМ, журнал «Fishnews — Новости рыболовства»

Апрель 2022 г.