Ассоциация добытчиков минтая по объемам вылова входящих в нее предприятий замыкает пятерку мировых лидеров среди рыбодобывающих союзов. 29 апреля АДМ вновь единогласно избрала своим президентом Германа Зверева. РИА «Fishnews.ru» обратилось к руководителю крупнейшего российского рыболовного объединения с просьбой рассказать об основных результатах работы, планах на будущее и актуальных проблемах рыболовной отрасли.

- Герман Станиславович, поздравляем Вас с переизбранием на должность президента Ассоциации добытчиков минтая! Как бы Вы оценили результаты своей работы на этом посту?

- Результаты оценили участники Ассоциации, переизбрав меня и вице-президентов Игоря Евтушка и Григория Абовского. Можете назвать это вотумом доверия. Результаты работы оценило Правительство Российской Федерации, выразив благодарность Ассоциации за большой вклад в развитие рыбохозяйственного комплекса России, а еще раньше – включив представителя Ассоциации в состав Правительственной комиссии по вопросам развития рыбохозяйственного комплекса. Две трети российского вылова водных биоресурсов дает Дальневосточный рыбохозяйственный бассейн, а представляют его в комиссии четыре человека: губернатор Приморского края Сергей Дарькин, губернатор Камчатского края Алексей Кузьмицкий, губернатор Амурской области Олег Кожемяко и президент Ассоциации добытчиков минтая.

- Правительственное признание, конечно, важно, но Ассоциация – это, прежде всего, бизнес-сообщество. Насколько влияете вы на рынок?

- Нас часто называют «минтаевой ОПЕК», и для нас характерны те же самые проблемы, что и для нефтяной ОПЕК. Поэтому наблюдатели часто критикуют нас за недостаточно жесткое управление ценами, более того, многие этого ждут от нас. Ждут управления ценами, как это, например, делают крупнейшие норвежские и японские рыболовные объединения или объединения тунцеловов Тайваня, Китая и Кореи. Однако Ассоциация не является картелем, который устанавливает цены. Мы работаем в строгом соответствии с российским антимонопольным законодательством. Мы имеем право предлагать свой ценовой прогноз на месяц, на полгода, на год. Мы имеем право рекомендовать своим членам менять пропорции распределения минтаевого сырья на конечном рынке между различными видами продукции. Мы имеем право продвигать наши предложения по налоговой и тарифной политике. Такие действия отчасти влияют на ценообразование в отрасли, но они происходят в строгом соответствии с законом.

- В январе Ассоциация добытчиков минтая предложила рынку ценовой прогноз на минтай б/г. Насколько этот прогноз оправдался?

- На сто процентов. Мы предлагали рынку «не ждать у моря погоды», а продолжать закупки сырья и продукции в обычном темпе. В феврале на встречах с российскими переработчиками и оптовиками я сообщил им ценовой прогноз, который мы считали наиболее вероятным до осени. Однако большинство участников встреч мне не поверили и прямо сказали, что будут «ломать» цену. «Мы опустим к апрелю цену на минтай б/г до 33 рублей за килограмм», – утверждали они, и этим закончились наши разговоры. Сейчас май, посмотрите на ценники и убедитесь сами, кто был прав. Кто предлагал стабильный рынок и справедливую цену, а кто рассчитывал поживиться за счет рыбаков. Не получилось и не получится! Хотя желающих «присоседить» лососевый сценарий 2009 года к другим видам промысла хватает.

В чем они ошиблись? Лососевая путина – это бизнес большого количества игроков с очень коротким финансовым ресурсом, с производственно-технологической точки зрения лососевая и минтаевая путины – тоже разные. Очень короткие сроки лососевой путины и не вполне удовлетворительное биологическое состояние отнерестившихся лососевых «сжимают» время, отпущенное на изготовление высококачественной (на уровне мировых стандартов) продукции, до нескольких недель. Немногие игроки рынка могут позволить себе значительные расходы на оборудование и технологию производства, поэтому потенциальный рынок для лососевой продукции сильно сжимается. Сжимается географически – это преимущественно внутренний рынок. Сжимается структурно – это преимущественно низшая ценовая ниша и нижний сегмент средней ценовой ниши (не беру в расчет красную икру, о ней разговор особый). Сжатие потенциального рынка сужает круг преобладающих участников рынка и придает этому рынку спотовый, спекулятивный характер. Минтаевый рынок гораздо шире и в географическом, и в структурном измерении, доля спотовых продаж на нашем рынке гораздо ниже, поэтому спекулятивные атаки на наш рынок бывают успешными только на очень короткой дистанции. Очень скоро рынок возвращается к нормальной динамике. Так происходит в этом году. Так будет происходить и впредь.

- Вы говорите о том, что минтаевый рынок шире по ассортименту выпускаемой продукции, но в этом году ваши предприятия резко снизили производство филе минтая. Два года назад на собрании Ассоциации и на Международном конгрессе рыбаков речь шла об увеличении выпуска филе. В чем причина невыполнения собственных решений?

- Действительно, в 2008 году Ассоциация добытчиков минтая взяла курс на увеличение объема производства филе минтая, а на Международном конгрессе рыбаков-2008 мы сделали специальную презентацию на эту тему. В прошлом году предприятия стали приобретать оборудование, прицениваться к рынку, приглядываться к покупателям. Ведь филе первой заморозки – это товар недешевый (отпускная цена – свыше 100 рублей за килограмм), поэтому мы позиционируем филе первой заморозки в ценовой нише выше среднего. По нашим оценкам, емкость российского рынка филе минтая первой заморозки сейчас составляет менее 10 тысяч тонн (не путайте с филе минтая вторичной заморозки – оно дешевле почти вдвое, и его рынок больше по размерам). Платежеспособного спроса на внутреннем рынке пока недостаточно для создания рентабельного бизнеса (хотя добрые слова, безусловно, нужно сказать о рекламной кампании Росрыболовства «Рыба ждет). Я говорю о бизнесе, а не о спорадических (время от времени) проектах по изготовлению нескольких сотен тонн филе. Пока мы считаем экономически оправданным реализацию примерно 20% производимого филе на внутреннем рынке, а 80% – на внешнем. Целевой ориентир: выйти на пропорцию 35/65 при одновременном увеличении объема производства филе первой заморозки с 30 тысяч тонн до 50 тысяч тонн ежегодно. В таком случае мы за полтора года удваиваем объем поставок на внутренний рынок, однако наши планы не нашли поддержку в Федеральном агентстве по рыболовству.

29 сентября 2008 года Евросоюз принял директиву № 1005/2008 и предупредил все страны мира о том, что с 1 января 2010 года ни один килограмм рыбы без специального сертификата вылова на европейский рынок не пропустят. Прислушались к этому предупреждению все страны, кроме России. Федеральное агентство по рыболовству официально внесло проект соответствующего постановления в Правительство только 18 января 2010 года. В результате тысячи тонн водных биоресурсов оказались под запретом, в том числе филе минтая. Поставки на внутренний рынок не смогли оттянуть на себя весь объем производства, более 4700 тонн «подвисли», поэтому в конце февраля предприятия стали сокращать производство филе. Итог: в Охотоморскую путину мы снизили объем производства филе минтая на 35% до 20 тысяч тонн, хотя 14 рыбопромысловых судов были дооборудованы филетировочными механизмами. Покупка и наладка филетирововочного оборудования пока обошлась нашим предприятиям в десятки миллионов рублей убытков.

- По филе произошел спад производства, зато по икре минтая замечен большой рост. Как это сказалось на ценах?

- В этом году российские предприятия побили рекорд 2006 года, объем производства икры минтая превысил 30 тысяч тонн. Это самый высокий показатель в первом десятилетии XXI века. Но обратите внимание, насколько изменился подход рыбаков к промыслу. В 2006 году объем производства икры минтая составил 29,5 тысяч тонн, а вылов – 488 тысяч тонн. Среднее значение выхода икры за путину превышало тогда 6%. В этом году при вылове в 910 тысяч тонн икры произведено 30,5 тысяч тонн. Среднее значение выхода икры минтая за путину чуть выше 3%. Вот результат работы нашей Ассоциации! Именно мы были инициаторами ограничения среднего значения выхода икры минтая. Жизнь показала, что управление рынком икры с помощью контроля за объемом производства – очень эффективный инструмент. В этом году японские покупатели явно не ожидали, что предназначенный к продаже на их рынке объем икры не достигнет и 25 тысяч тонн, они ждали большего. Однако этого не произошло, поэтому покупателям пришлось повышать первоначальные ставки. Думаю, что когда мы объединим наши продажи, то будем в большей степени соответствовать прозвищу – «минтаевая ОПЕК».

- И все-таки что Вы можете сказать о ценах на икру минтая в этом году?

- Многие устоявшиеся традиции икорных торгов стали размываться. Торги русской икрой начались раньше обычного, раньше аукционов в Сиэттле. Ценовой результат пяти прошедших аукционов гораздо лучше, чем ожидалось в январе. Ближайшие аукционы 12–13 мая вряд ли отклонят ценовой тренд, а он для нашего бизнеса положительный. В начале года мы предполагали, что увеличение ОДУ минтая в Охотском море «обвалит» цены на икру. Такое опасение казалось реальным из-за отказа большинства членов Ассоциации разделить Охотоморскую путину на сезоны «А» и «Б».

Итоги путины-2010 еще раз доказали, что разделение на сезоны «А» и «Б» кардинально улучшает ценовую ситуацию прежде всего на икорном рынке. Простой пример. В 2009 году объем вылова в Охотском море с 1 января по 20 апреля составил 643 тысячи тонн (74% установленного ОДУ). Поэтому хотя годовой Охотоморский ОДУ–2009 превысил уровень предыдущего года на 25% (172 тысячи тонн), пропорционального прироста вылова зимой – весной не произошло, прирост составил 5,5% (35 тысяч тонн). Соответственно, прирост производства икры минтая составил всего тысячу тонн. В этом году от разделения на сезоны решили отказаться и каков результат? Уже к 20 апреля предприятия выловили 86% годового Охотоморского ОДУ – 910 тысяч тонн. Годовой Охотоморский ОДУ в 2010 году увеличился на 21% (189 тысяч тонн), а объем вылова в прошедшую путину превысил уровень прошлого года на 41% (267 тысяч тонн). Соответственно, объем производства икры увеличился на 5,3 тысяч тонн.

- В чем причина отказа от разделения промысла на сезоны «А» и «Б», если в итоге произошла эскалация добычи? Причем в наибольшей степени наращивание объемов выпуска продукции произошло в секторе минтая б/г.

- Думаю, что уже в следующем году мы вновь вернемся к идее разделения промысла на сезоны «А» и «Б». Кстати, опыт нынешней путины показал, что совершенно правильным был отказ закрепить разделение промысла на два сезона нормативным путем, внося изменения в Правила рыболовства. Некоторые предприятия долгие годы работали преимущественно на икру, делали деньги (и большие деньги) за счет превышения среднего процента выхода икры. Этот показатель достигал 10-15%. Сейчас икра перестала быть главным генератором доходов. Анализ финансовых результатов прошлого года показал, что икра минтая обеспечивает не более 15% совокупной выручки от реализации всех видов продукции из минтая. Для сравнения: выручка от продажи филе уже приблизилась к 7%. Поэтому в нынешнем году предприятия работали с разными производственными стратегиями: одни делали минтай б/г, другие экспортировали «колодку», третьи старались «располовинить» свою производственную программу между тем и другим, и лишь немногие сосредоточились преимущественно на сортности и качестве икры. Сортность и качество икры сильно влияют на результаты икорных аукционов: преобладание в лотах икры невысокого качества снижает средние результаты торгов.

И все же я считаю разделение Охотоморского промысла на сезоны «А» и «Б» верным и перспективным решением. Это очень хорошее средство психологического управления рынком и грамотного управления промыслом. К сожалению, у нас главный регулятор промысла – Росрыболовство – не всегда дисциплинирован. В этом году без обсуждения с нашей Ассоциацией был продлен специализированный промысел минтая в Северо-Охотоморской подзоне. Это не правильно. Ведь можно продумать такой календарь промыслов, который будет стимулировать предприятия перемещать промысел с добычи минтая на вылов сельди. Имеющиеся в распоряжении агентства полномочия уже приспособлены для влияния на состояние внутреннего рынка рыбопродукции.

- Вот мы от минтаевых проблем и перешли к общеотраслевым. Как Вы относитесь к идее руководителя Росрыболовства Андрея Крайнего повысить экспортные пошлины на некоторые виды водных биоресурсов?

- Я свое мнение уже высказал: мы не допустим этого. Возвращение экспортных пошлин для ряда вывозимых за рубеж сырьевых или низкопередельных товаров обсуждается в Минэкономразвитии, в качестве кандидатов рассматриваются медь, никель, стальной прокат и хлористый калий. Мировые цены на эти виды товаров опять пошли вверх, и российские предприятия вынуждены платить ценовую премию производителям этих товаров. Какое отношение к этому имеет рыболовство? Никакого.

В отличие от меди, никеля, стального проката и хлористого калия экспортные пошлины на водные биоресурсы уже существуют и составляют от 5 до 10%. Это первое. Мировая цена на медь в этом году выросла на 170% к среднему показателю, рассчитанному на 2008-2009 годы, мировая цена на хлористый калий выросла на 140% к тому же показателю, по никелю и стальному прокату – на 120%, а мировые цены на минтай в 2010 году снизились по сравнению с летом 2009 года. Это второе. Руководитель Росрыболовства предложил такую процедуру обоснования экспортного тарифного регулирования, которая не применяется ни в одной стране мира. Андрей Анатольевич «обнаружил» дефицит минтая на внутреннем рынке. Это абсолютно не соответствует действительности и, кстати, это утверждение никто не сможет доказать в ходе соответствующего рассмотрения. Мы готовы представить десятки коммерческих предложений о нашей готовности продавать российским покупателям минтай в том объеме и в те сроки, которые обеспечивают нам нормативную рентабельность. Российский рынок потребляет продукции из минтая в объеме 200 тысяч тонн (в переводе в живой вес) и может потреблять больше при одном условии – готовности большинства переработчиков и оптовиков к ценовому компромиссу. Но мы такой готовности не видим. Мы видим диктат российских распределительных механизмов по отношению к сектору добычи и первичной переработки. У нас просто-напросто хотят изъять часть прибыли, не снимая, к слову сказать, с нас нагрузку по обновлению флота. Кстати, никто из оптовиков не собирается делиться и с потребителем, с них будут брать денежки в прежнем объеме. Поэтому про повышение пошлин скажу просто – не там нашли вымя.

- Еще одна острая тема – обвинения сахалинских рыбаков в адрес Андрея Крайнего. Кто прав в публичной полемике, которая развернулась между рыбаками и руководителем ФАР?

- Мне трудно судить: кто прав, а кто – нет. Еще раз отмечу: лососевая и минтаевая путины сильно отличаются. Насколько я смог разобраться в обвинениях сахалинцев, их главная претензия в том, что агентство создает невыносимые условия для негосударственных рыборазводных заводов, выталкивает их из бизнеса. Не знаю, насколько это соответствует действительности. Но вот небольшая деталь: несвоевременная подготовка правительственного постановления об экспорте в ЕС и подготовка документации для финансирования негосударственных рыборазводных заводов – сфера ответственности одного и того же руководителя. Начальника одного из управлений Росрыболовства господина Терпелюка.

Что касается публичной полемики, то, наверное, не к лицу руководителю отрасли так эмоционально и резко реагировать на критику. Может быть, авторы письма и не правы, но они представляют всю сахалинскую рыбную индустрию, ту самую индустрию, которая обеспечила в прошлом году выпуск 674 тысяч тонн пищевой продукции и обеспечила вылов 655,5 тысячи тонн водных биоресурсов. Сахалинцы первыми (и пока единственными) в России получили сертификат устойчивого промысла MSC. Нелогично выглядят обвинения в «серых поставках» краба. В 2008 году нас убеждали в необходимости законодательно установить обязательную доставку всех добытых водных биоресурсов на таможенную территорию Российской Федерации для борьбы с браконьерами, а сейчас выходит – браконьеры остались и процветают. Тогда в чем смысл обязательной доставки? Думаю, что необходимо успокоиться и не разрушать публичной полемикой репутацию всей рыболовной отрасли. Мы знаем, чем это заканчивается.

- На общем собрании Ассоциации был презентован проект создания Морской лизинговой компании. Что бы Вы могли рассказать об этом проекте?

- Скорее, не презентован, а анонсирован. Наверное, настоящая презентация состоится на Международном конгрессе рыбаков в сентябре, а пока мы увидели и услышали информацию о проектах рыбопромысловых судов и возможных схемах финансирования их строительства. Обсудить эту тему на общем собрании – идея хорошая, но пора делать конкретные шаги. Второй год идут разговоры о возможной покупке Росрыболовством иностранных проектов рыбопромысловых судов, о сооружении судов по этим проектам, но дело стоит. Нужна ясность: либо Росрыболовство покупает проекты рыбопромысловых судов и предлагает рыбакам на их основе сформировать инвестиционный портфель, либо мы продолжим рассуждать о достоинствах и недостатках разных проектов. Нельзя из года в год жевать одно и то же: отечественных проектов нет, иностранные проекты дорогие, строить суда негде и т.д. Будем реалистами – идеальных решений, идеальных проектов, идеальных финансовых механизмов нет. Значит нужно прекратить бесконечные рассуждения и принимать решение. Кстати, на совещании в Мурманске Владимир Путин коснулся этом темы, он сказал, что технологии судостроения реально купить за рубежом.

- Неужели государство не будет субсидировать строительство флота? Разве сами рыбаки с этим справятся?

- Государство – плохой помощник в этом вопросе. Не стоит уповать на его финансовую мощь, получится как со слоном в посудной лавке. Практически во всех странах, использовавших субсидии для модернизации флота, за 10-15 лет произошел неуправляемый рост числа промысловых судов и избыточных промысловых мощностей, в результате запасы рыбы быстро снизились. В апреле 1997 года в Брюсселе было подписано соглашение, согласно которому рыболовецкий флот стран ЕС обязан на 30% сократить добычу тех видов рыбы, которым грозит исчезновение (в частности, трески, сельди, камбалы и палтуса в Северном море), и на 20% тех видов рыб, запасы которых истощены (например, трески в Балтийском море, голубого тунца и меч-рыбы вблизи Пиренейского полуострова). В Канаде благодаря щедрым субсидиям уже к 1989 году мощность рыбопромыслового флота в пять раз превысила тресковую квоту. В результате совместного воздействия перекапитализации флота и неблагоприятных природных факторов запасы северной трески с 400 тысяч тонн в середине 1980-х годов снизились до 2,7 тысяч тонн в 1994 году.

Субсидии нанесли ощутимый вред и рыболовству США. Они были закреплены законом США об охране и управлении рыболовством, который приняли для протекционистской защиты рыболовства. «Этим закон решил лишь одну заявленную цель – американизацию рыболовства, – считает американский ученый Сьюзен Юдичелло. – Природоохранная же суть закона оказалась неуловимой. Программы государственной поддержки рыболовства при отсутствии действенного контроля процесса доступа к ресурсам привели к замещению перелова зарубежными рыбаками на перелов собственными рыбаками». США вынуждены были существенно ограничить промысел трески, пикши и камбалы вблизи побережья Новой Англии. В апреле 1994 года Совет по управлению рыболовством в Тихом океане запретил лов лососевых, пытаясь спасти их от исчезновения. В штатах Орегон и Калифорния были введены жесткие квоты на вылов лососевых.

Зарубежные аналитики сегодня категоричны во мнении: принятая схема субсидирования рыболовства способствовала чрезмерному росту мощности промыслового флота и усугубила проблему перелова. Более того, кроме сокращения запасов наиболее ценных объектов промысла, роста прилова и выбросов, субсидии стали причиной усиления коррупции, вызвали расслоение рыбаков по уровню доходов и концентрацию промысла в руках крупных компаний, которым в основном и оказывалась финансовая поддержка. Это обострило множество социальных проблем, касающихся небольших рыбацких общин, и ситуацию с прибрежным рыболовством. Вот сценарий, который и нам угрожает. Называется сценарий просто – «квоты под киль». На совещании в Мурманске руководитель Объединенной судостроительной корпорации Роман Троценко, кстати, ссылался именно на опыт США и Канады. Однако то, что хорошо для владельцев и менеджеров судостроительных верфей, не всегда хорошо для рыбаков, а для рыбы – может оказаться просто вредным.

- Говорят, что именно с Вашей подачи постановлением Правительства Российской Федерации с 1 июля будет введен казахский Технический регламент «Продукция из водных биоресурсов»? Показывают письмо, которое Вы написали в секретариат Игоря Шувалова. Это правда?

- Не совсем. В конце февраля ко мне обратились специалисты одного из департаментов Аппарата Правительства с просьбой высказать экспертное суждение о проекте правительственного постановления, которым вводились в действие несколько казахских Технических регламентов. Наши специалисты посмотрели техрегламент. Хотя техрегламент – громко сказано. По сравнению с документом, который подготавливается аппаратом Комитета по природным ресурсам, природопользованию и экологии Государственной Думы, – это реферат первокурсника по сравнению с докторской диссертацией. Ничего особенно страшного и ничего особенно полезного в казахском регламенте я не увидел, о чем и сообщил в Правительство. Наверное, это суждение как-то совпало с принятием решения об утверждении постановления Правительства Российской Федерации № 132 от 9 марта 2010 года «Об обязательных требованиях в отношении отдельных видов продукции и связанных с требованиями к ней процессов проектирования (включая изыскания), производства, строительства, монтажа, наладки, эксплуатации, хранения, перевозки, реализации и утилизации, содержащихся в технических регламентах Республики Казахстан, являющейся государством – участником таможенного союза».

Мы надеемся, что скоро появится национальный технический регламент. 27 апреля официальный отзыв Правительства Российской Федерации на подготовленный ко второму чтению проект Техрегламента поступил в Государственную Думу. Очень надеемся, что депутаты учтут замечания, которые сделал Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев на принятый в первом чтении проект Технического регламента. Напомню, что Дмитрий Анатольевич не согласился с введением дополнительных административных барьеров в виде специального порядка регистрации объектов производства на предприятиях. Органы законодательной власти всех дальневосточных субъектов Федерации обращались в Государственную Думу с просьбой исключить эту норму из законопроекта. Насколько мне известно, в официальном отзыве Правительства Российской Федерации также рекомендовано доработать эту часть законопроекта. Будем ждать решения депутатов.

- И последний вопрос. В прошлом интервью РИА Fishnews.ru Вы предполагали, что весной этого года мировое рыболовство начнет постепенно выходить из кризиса. А как же оптимистичная оценка финансовых результатов работы российского рыболовства в 2009 году? Его же кризис не затронул?

- Финансовое состояние рыболовной отрасли значительно укрепилось, однако экономический кризис не обошел нас стороной. Итоговый финансовый результат прошлого года (прибыль минус убыток) на первый взгляд рекордный – 10,8 млрд. рублей. Итоговая прибыль отрасли (11,7 млрд. рублей) в 2,4 раза превышает уровень 2008 года, а итоговый убыток отрасли снизился почти втрое. Но это рекорд только на фоне провальных показателей 2008 года, когда запредельный рост цен на топливо отбросил нас на три года. Посмотрите глубже. В 2009 году на 40% выросла просроченная кредиторская задолженность предприятий рыболовной отрасли банкам, перевалив за 4,6 млрд. рублей. Для сравнения: в 2008 году такая задолженность составляла 3,2 млрд. рублей. С учетом «плохих долгов» фактический убыток отрасли составляет не 0,9 млрд. рублей, а в 2,5 раза больше, а итоговый финансовый результат необходимо скорректировать до 9,4 млрд. рублей. Соотношение объема «плохих долгов» и отраслевой прибыли составляет в рыболовстве 40%. Для сравнения: в сельском хозяйстве этот показатель равен 9%, в пищевой промышленности – 3%. Худшие показатели «плохих долгов» только в автопроме, швейном и текстильном производстве и деревообработке. Именно прирост «плохих долгов» затормозил в прошлом году субсидирование процентной ставки за счет федерального бюджета. Долги – это неизбежное явление любого сезонного промысла с неравномерным денежным потоком. «Плохими» их сделали последствия общего экономического кризиса, которые накрыли и рыболовную отрасль: падение рентабельности продаж на внутреннем рынке, ужесточение требований банков – список можно продолжить. «Плохие долги» как воздух надули текущие финансовые показатели отрасли, исказив реальную картину.

Экономический кризис придавил объем инвестиций в отраслевые основные фонды с 4,3 млрд. рублей в 2008 году до 3,2 млрд. рублей в 2009 году. Спад на 25%. В целом по экономике России инвестиционный спад на таком же уровне. Снижение инвестиционной активности рыболовные предприятия компенсировали повышением эффективности использования имеющегося оборудования. Рыболовная отрасль вышла на первое место среди других отраслей по показателю «Рентабельность активов» – 14,5%. Увеличение в пять раз в сравнении с 2008 годом. Общеотраслевой показатель рентабельности активов составил за этот же период 5,7%. Недостаток инвестиций снижает общую капиталоемкость отрасли и таким образом несколько улучшает текущие показатели прибыльности. Однако в долгосрочной перспективе такие финансовые показатели не способны обеспечить техническое перевооружение отрасли и двукратный рост вылова.

Поэтому наши задачи на 2010 год: совокупная выручка предприятий отрасли – 115-120 млрд. рублей, итоговый финансовый результат, очищенный от «плохих долгов», – 13 млрд. рублей, объем инвестиций – 4,5 млрд. рублей. Для достижения этих целей нам необходимо от государства следующее.

Первое – стабильность законодательства. С 2004 года в отрасли работали пятилетние квоты, сейчас – десятилетние квоты. Каков результат? За пять лет объем добычи ВБР вырос на 28% (810 тысяч тонн), а сальдированный финансовый результат работы отрасли (прибыль минус убыток) увеличился в 13 раз – с 0,7 млрд. рублей до 9,4 млрд. рублей.

Второе – четкость и отлаженность работы контрольных и регулирующих органов. В начале года наши предприятия два месяца лихорадило из-за несвоевременного издания документов, разрешающих экспорт продукции в Европу. А ведь половина отраслевой прибыли формируется именно в первом квартале. Слишком высокую финансовую цену мы порой платим за некачественную работу чиновников.

Третье – практика обязательной доставки уловов в порты показала, что между принятием законодательного решения и внесением соответствующих изменений в ведомственные инструкции дистанция огромного размера. Это – не исключение, это общее правило работы государственных органов. В прошлом году по этой причине мы теряли время в портах при оформлении судов, теряли время на промысле при простое судов, теряли деньги.

Внимательное и доброжелательное отношение Правительства к рыболовной отрасли, которое мы видим, позволяет рассчитывать на решение перечисленных задач.

РИА Fishnews.ru

Май 2010 г.