Рыбопромышленные предприятия Камчатки давно ждали решения о долгосрочном закреплении рыбопромысловых участков за пользователями. Однако результаты конкурса на РПУ вызвали неоднозначную реакцию в рыбацкой среде. Существует твердая убежденность части конкурсантов в том, что их права были грубо нарушены с самого начала, поэтому ряд коллективов, традиционно занимавшихся рыбодобычей в горячее время путины, оказался на грани разорения. Эту «больную» тему РИА Fishnews.ru обсуждает с генеральным директором ООО «Роял Стэйт» Игорем ПРОШИНЫМ.

- Ваша компания традиционно вела промысел и переработку лососевых до нынешнего года. Каково значение путины для Вашего предприятия?

- ООО «Роял Стэйт» имеет рыбопромысловую историю с 1998 г. В течение всех этих десяти лет Общество традиционно участвовало в освоении квот лососевых видов рыб на прибрежных рыбопромысловых участках, прилегающих к Усть-Камчатского района Камчатского края. Кроме того, мы занимались искусственным воспроизводством наиболее ценного вида тихоокеанских лососей – нерки.

В 2000 году нами был построен по специальному проекту новый рыбоперерабатывающий комплекс. Это сооружение понтонного типа, оснащенное рыбоперерабатывающим оборудованием, отвечающим самым высоким требованиям. Завод был построен по согласованию с администрацией Камчатской области и администрацией Усть-Камчатского района с целью развития и возрождения угасающей береговой рыбопереработки. За 90-е годы прибрежный промысел и береговая переработка Камчатского полуострова развалились, построенные задолго до перестройки многие заводы обветшали и стали непригодными для использования по назначению. В короткие, сжатые сроки строительство новых береговых производственных объектов в условиях полного прекращения морского грузового сообщения с октября до мая месяца и отсутствия регулярного автомобильного сообщения до п. Усть-Камчатск было практически невозможно. Местное население, традиционно занимающееся прибрежным промыслом и обработкой уловов, оказалось без работы. Единственным возможным на тот период времени выходом было создание несерийного понтонного рыбозавода и его размещение в населенном пункте у причала портпункта или в протоках промысловых рек. Такую задачу мы выполнили. За четыре месяца рыбоперерабатывающий завод был построен в г. Петропавловск-Камчатский. В строительство данного сооружения вложены огромные средства, использованы современные технологии.

В течение восьми лет эксплуатации рыбоперерабатывающий комплекс (РПК «Роял Стэйт») развивался, наращивались его мощности. Администрация Камчатской области ежегодно выделяла «Роял Стэйт» для РПК промысловые участки, непосредственно прилегающие к Усть-Камчатскому району, где располагался завод. Департамент по рыболовству Администрации области постоянно отмечал наш рыбоперерабатывающий комплекс как один из эффективных и лучших в регионе. Основная часть средств, получаемых от прибрежного промысла лосося, вкладывалась в совершенствование РПК, на его техническое оснащение, энерговооружение и модернизацию, а также на социальные нужды района.

- При подаче документов на конкурс вы рассчитывали на победу? Какими сильными сторонами, по Вашему мнению, отличается предприятие?

- Безусловно, мы рассчитывали на победу. Нам было известно, что не все конкурсанты располагают заводами на праве собственности, у отдельных претендентов аренда не оформлена и не зарегистрирована в учреждении Росрегистрации, многие используют ежегодно «привозную» сезонную рабочую силу (узбеков, таджиков, белорусов), охотно приезжающих на заработки, и которые обходятся гораздо дешевле работодателю. Мы этим не пользовались. У нас очень высокий показатель занятости местного населения. Мы, наряду с другими членами ассоциации рыбаков, не жалели средств на «социалку». По просьбе администрации Усть-Камчатского района мы ежегодно в сезон трудоустраивали более 20 человек из числа неблагополучного населения, несовершеннолетних, предоставленных в летнее время самим себе, инвалидов и других, имеющих трудности в трудоустройстве.

Высокий процент занятости местного населения, весомые показатели освоения биоресурсов, организация доставки высококачественного сырца к месту переработки, высокая эффективность использования водных биоресурсов, качество выпускаемой рыбопродукции, хорошие показатели суточной переработки и наивысшее денежное предложение за рыбопромысловый участок по району являются нашими сильными конкурентными преимуществами.

Последние несколько лет предприятие имело общий лимит в среднем около 900 т. Мы предполагали, что из прибрежного рыболовства уйдут случайные люди, не имеющие истории береговой рыбопереработки, кто не вкладывал средства в расширение производства и для которых развитие традиционного прибрежного рыболовства не является жизненно важной задачей.

- За какой срок до начала конкурса на получение РПУ рыбопромышленники могли ознакомиться с положениями конкурсной документации? Были ли Вы и ваши коллеги в курсе того, на каких условиях будут определяться победители? Имели ли возможность обсуждения, разработки этих документов?

- От даты опубликования Постановления Правительства № 264 – 15 апреля 2008 г. – до даты объявления конкурса – 4 мая, прошло две недели, из чего следует, что подготовиться к конкурсу надлежащим образом было просто невозможно. С положениями конкурсной документации знакомились на ходу. Кому пришло в голову разделять прибрежное рыболовство, даже скорее противопоставлять рыбозаводы, расположенные «на земле» и «на воде», – остается загадкой. До начала конкурса мы не знали, что в качестве критериев будут выбраны именно эти, а не другие составляющие, являющиеся наиболее важными с точки зрения соблюдения принципов проведения конкурса и социально-экономического развития нашего рыбацкого региона. Например, такие основополагающие критерии, как традиционность, «история» деятельности заявителя на рыболовных участках, прилегающих либо находящихся на территории того или иного муниципального образования, процент занятости местного населения, наличие законных прав собственности на рыбоперерабатывающие мощности, эффективность использования водных биоресурсов, экономическая целесообразность и перспектива для экономики Камчатки в целом – отошли на второстепенный план. Таким образом удалось избавиться от некоторых традиционных, добросовестных пользователей в пользу новичков, у которых рыбацкая «история» 4 года и менее.

Мы поддерживаем позицию Всероссийской ассоциации рыбохозяйственных предприятий, предпринимателей и экспортеров (ВАРПЭ) и ее президента Юрия Ивановича Кокорева в том, что критериями конкурсного отбора на предоставление рыбопромыслового участка должны быть показатели эффективности рыболовства. Среди них основными должны быть показатель уровня освоения квот добычи (вылова) ВБР, а также численность работников, занятых в рыбном промысле, и производительность труда, удельный вес уловов, переработанных и/или реализованных на территории РФ.

И уж, конечно, речь не шла об обсуждении этих документов, и тем более, участии в их разработке рыбацкой общественности. Даже основной документ – «Перечень рыбопромысловых участков» – оказался самой закрытой информацией.

- Какие из положений конкурсной документации, критериев, по которым определялись победители, кажутся Вам сомнительными, неверными и почему? Была ли возможность в процессе конкурса урегулировать разногласия?

- Конкретизация критериев оценки по каждому конкретному лоту установлена Госкомрыболовства произвольно, субъективно, не урегулирована никакими процедурами и рекомендациями, и отследить признаки какой-либо логики в этом не представляется возможным. Так, по Усть-Камчатскому муниципальному району, на котором добывается нерка, приоритет среди критериев отдан возможному суточному объему выпуска готовой рыбной продукции на рыбоперерабатывающем заводе (35%) и предложению платы за предоставление рыбопромыслового участка (25%). В сумме эти два показателя уже дают 60%, в то время как показателям средневзвешенного освоения квот и средняя численность занятого на рыбопереработке местного населения – по 20%. В то время как последние два показателя могли бы обеспечить учет приоритетных прав традиционных пользователей водными биоресурсами. Кому была выгодна такая расстановка приоритетов? Особенно если учесть, что первый критерий учитывает объем переработки, который «возможно будет», а второй вообще не основан на законе.

Конкурсная документация разработана без учета элементарных норм Гражданского законодательства, а именно ст. 447, 448 Гражданского кодекса РФ, хотя по своему значению нормы ГК имеют преимущества перед другими нормативными и ненормативными актами. Так, ст. 447 предусматривает общий порядок проведения торгов: либо в форме аукциона, либо в форме конкурса. Согласно ст. 448, ч. 4 ГК РФ, участники торгов вносят задаток в размере, сроки и порядке, которые указаны в извещении о проведении торгов. Однако в нашем конкурсе внесение задатка предусмотрено не было, а сумма, предлагаемая конкурсантом, объявлена в качестве критерия, причем сумма, предлагаемая конкурсантом, остается для других участников конкурса тайной до окончания торгов.

Для открытых торгов не предусмотрен порядок предоставления конкурсных заявок в закрытых конвертах. Закон предусматривает, что выигравшим торги на аукционе признается лицо, предложившее более высокую цену, а на конкурсе – лицо, предложившее лучшие условия. В нашем конкурсе все было перемешано: признаки конкурса с признаками аукциона. Нормы закона грубо нарушены, и согласно ст. 449 ГК РФ, данный конкурс должен быть признан недействительным.

Никакой возможности урегулировать противоречия, нарушения закона, в процессе конкурса не было. На наши запросы ответы пришли только после окончания конкурса и заключения договоров. Ответ конкурсной комиссии на наш запрос, размещенный в Интернете, был надуманным и сам по себе содержал массу нарушений. Так, ссылка в ответе на налоговый кодекс свидетельствует, что лицо, готовившее ответ, не заглядывало в этот самый налоговый кодекс. Хочется отметить, что сомнительными являются не только сами условия конкурса, сколько их трактовка организаторами конкурса.

- Какими для Вашего предприятия оказались итого конкурса? Каковы последствия решений конкурсной комиссии для Вашего предприятия с экономической и социальной точек зрения?

- Для нас итоги конкурса крайне неблагоприятны.

Традиционно мы еще задолго до объявления конкурса в марте месяце начали подготовку к путине и понесли значительные затраты на подготовку к предстоящему промыслу, приняли на работу рабочих и специалистов, заключили с ними трудовые договоры, согласовали гарантии, выполнить которые теперь не можем. Мы взяли в банке кредиты, по которым не можем рассчитаться. Мы не получим тех доходов, на которые рассчитывали и в счет которых произвели затраты. Все рыбаки знают, что подготовка к следующей путине начинается с окончанием текущей.

Крайне непонятна спешка и нереальные сроки проведения конкурса. Почему у нас все время «тренируются» на рыбаках и ставят эксперименты на прочность и выживаемость?

Ценнейшее и дорогостоящее оборудование простаивает, приходит в негодность. Рушится то, что создавалось десять лет. Наш современный рыбоперерабатывающий комплекс оказался не нужен экономике Камчатки. Как, наверное, не нужны и другие современные производственные объекты – плавзаводы по типу «стоечных» судов. А ведь это добротные, крепкие рыбацкие предприятия. К примеру, в Астраханской области никому не приходит в голову исключать из участия в конкурсе предприятия, имеющие «стоечные» плавзаводы. Правительство принимает концепцию развития рыбного хозяйства РФ на период 2020 года, а Госкомрыболовство и местные органы государственного управления поступают наоборот!

После проведения конкурса мы написали большое количество жалоб и заявлений в органы власти: от прокурора и до Президента. Все адресаты переправляли наши жалобы в другие инстанции. Генеральный прокурор – камчатскому прокурору, камчатский прокурор – природоохранному прокурору. Природоохранный прокурор, кстати, член конкурсной комиссии, защищая честь мундира, даже не побоялся показаться правовым невеждой и так исказил Закон, чтобы под подписанный им протокол конкурсной комиссии подвести хоть какую-то базу, что эти искажения очевидны для студента-первокурсника.

По существу наши жалобы никем не рассматриваются.

Мы обратились в арбитражный суд и надеемся на положительное решение вопроса, однако машина судопроизводства так громоздка, что окончательное решение ждать быстро не приходится. И до этого времени мы будем терпеть убытки, которые, вполне возможно, приведут к банкротству, причем не одного участника данного конкурса. Кстати, опять уместно вспомнить о Концепции развития рыбного хозяйства РФ, одобренной распоряжением Правительства.

- В числе проигравших – полторы сотни предприятий, есть ли у Вас с некоторыми из них общие претензии к организаторам конкурса? Намерены ли Вы взаимодействовать, если потребуется, в целях отстаивания интересов своих коллективов? Есть ли такое желание и возможности?

- Конечно, да. Мы разослали по различным адресам письмо за подписями более двадцати «проигравших» конкурсантов. О судьбе наших жалоб я уже сказал. В тех ответах, которые мы получаем на наши заявления и жалобы, явно просматривается заинтересованность, смело могу сказать, – коррумпированность некоторых ответственных деятелей, которые «не слышат» наших аргументов. В длинных отписках содержится что угодно, кроме конкретных ответов на конкретно поставленные вопросы.

В суд обратились не мы одни. Однако, к глубокому сожалению следует сказать, что не у всех имеются силы для продолжения борьбы. Многие просто не верят в то, что при самом грубом нарушении закона, при самых аргументированных жалобах, можно чего-либо добиться. Дело в том, что в нашем рыбном крае, очень многие власть предержащие, так или иначе связаны с рыбным промыслом (через жен, племянников, братьев и сестер, а некоторые и лично являются учредителями рыбных компаний, конечно, выигравших конкурс).

- В данных условиях существует ли решение этой проблемы, каким Вы его видите?

- Да, существует. Решение проблемы на поверхности. Если основными принципами конкурса является создание для заявителей равных условий участия в нем, добросовестная конкуренция, эффективное использование водных биоресурсов – так создайте такие условия. Если Правительство ставит задачу развития рыбохозяйственного комплекса, с ориентацией его от экспортно-сырьевого типа к инновационному на основе сохранения, рационального использования водных биоресурсов и обеспечения конкурентоспособности вырабатываемых российским рыбохозяйственным комплексом товаров и услуг, так надо эту задачу выполнять. Надо, чтобы нас услышали те, кто обязан слышать, видеть и реагировать. Надо, чтобы наши аргументы сверили с законом. Мы не требуем невозможного. Мы настаиваем на проверке не только результатов конкурса, но и процедуры его проведения с самого начала, чтобы эта проверка проходила с нашим участием. Надо захотеть решить проблему, и тогда не будет никаких проблем!

Елена ФИЛАТОВА, РИА Fishnews.ru